Ведуньи - Элизабет Ли (2021)

Едва дверь за ним закрылась, как отец разразился громким хохотом, по очереди поворачиваясь к каждому из присутствующих:

– В жизни я ничего подобного не видел! Бедная девочка! Я и глазом моргнуть не успел, как он чуть ли не в рот к тебе залез и зубы пересчитывать начал!

– Попробовал бы он это сделать! Да если б тебя хоть пальцем коснулся, я бы ему всю морду разбил! – сердито сказал Гэбриел, глядя на Сару.

Но она на него даже не посмотрела. А вот отцу улыбнулась.

– Ты, может, хочешь к себе вернуться? Тебя проводить? – спросил у нее Дэниел. Она кивнула, и он повел ее прочь, ласково подталкивая в спину. Их обоих все еще трясло после визита магистрата.

Украшенные гирляндами из листьев и цветов

Еще до рассвета меня будит стук в дверь. Кто-то колотит в нее кулаком, и на мгновение мне кажется, что я дома, рядом со мной Энни, и меня охватывает страх: наверное, это вновь явились деревенские с факелами, чтобы всех нас уничтожить. А из головы у меня не выходит приснившийся мне сон: магистрат Райт наклонился ко мне и шепчет, что ему известно мое настоящее имя…

Краем глаза я вижу мелькание знакомой тени, чувствую во рту вкус пепла и не могу избавиться ни от него, ни от горящих глаз пса, следящих за мною. И я шепчу некие слова неизвестного мне языка, но все же знакомые, ибо я не раз слышала их от матери; в этих словах призыв о помощи, обращенный к темным силам; благодаря им можно заставить страдать того, кто более всего вам угрожает. Я шепчу их и чувствую, что уже не могу остановиться. Заключенная во мне сила, которой я сама открыла доступ в мою душу, помимо моей воли начинает просачиваться наружу, но остается глуха к моим приказам и мольбам. Это порождает во мне и приятное возбуждение, и ужас.

Стук в дверь повторяется, хватка темных сил ослабевает, и я снова возвращаюсь в реальный мир. И Бетт, просунув голову ко мне в комнату, говорит:

– Вставай, девочка, вставай! Работы полно.

Она исчезает, а я начинаю поспешно одеваться, вспоминая, как моего лица коснулась теплая сухая рука магистрата. Вспоминая тот свой сон. Потом я иду на звук выскребаемой из очага золы, стук горшков на кухонном столе и пение Бетт.

– Давай, давай, шевелись! – Бетт ставит воду на огонь и выкладывает на стол невероятное количество еды – две бараньи ноги, хлеб, цветы бузины, молоко, сметану, сыр. Такого количества моей семье на несколько месяцев хватило бы!

– Сегодня самая лучшая ночь в году, зато и подготовки к ней – за целый день еле управишься, – говорит Бетт. – Впервые у меня вторая пара рук на кухне появилась, раньше-то и помочь мне было некому. – Заметив, что я украдкой зеваю, она хмурится: – Да что от твоих рук толку, коли голова еще спит! Давай-ка, девочка, проснись да сходи в огород.

Так начинается день, каких в моей жизни никогда еще не было. Для начала меня отправляют нарвать крыжовника и белой смородины, а также собрать лепестки аптечных роз, которые используют для приготовления салатов и розовой воды. Немного лепестков я прячу для мамы – они ей понадобятся, когда будет нужно кому-нибудь исправить настроение.

Бетт дает мне одно задание за другим, я все время что-то рублю, нарезаю, варю, перемешиваю, наливаю и разливаю, а ведь у меня есть еще и собственные обязанности: мне нужно подоить коров, перевернуть и протереть сыры, собрать яйца из-под несушек. И все это время Бетт непрерывно меня наставляет, ее явно переполняют некие не слишком приятные предчувствия. Впрочем, я ей благодарна – и за работу, которая не позволяет моему воображению разгуляться и вселяет в руки спокойствие, и за заботу.

– А что такого особенного происходит во время этого праздника? – спрашиваю я, высыпая крыжовник в большой котел, где тушится одна из бараньих ног. Аромат мяса и специй такой густой, что хочется взять ложку и хорошенько его попробовать.