Замещающий ребенок - Морис Поро (2016)

Ему было недостаточно литературного творчества для того, чтобы справиться с травмой, полученной в раннем детстве. Он писал, что «наиболее важным событием в жизни» стали его пылкие любовные отношения с Готтфридом Хармсом, которого он называл «мой Фридель». Он хотел, чтобы его друг называл его женским именем Хенни. В 1913 году он записал в дневнике: «Тик-так, тикают часы, рассказывая мне о последних волшебных ночах. Тик-так: они говорят мне о моем Фриделе, который, конечно же, думает о своей Хенни, желая быть вместе с ней».

В общем, Янн думал, что сможет справиться со своим отсутствием идентичности, приняв женскую роль по отношению к своему другу и исключив умершего Ханса из этих отношений. Кроме того, он таким образом воплощал вытесненное желание матери иметь девочку.

«Скромность запрещает мне детально описывать эти отношения», — пишет Э. Вольфхайм. Сам Янн неустанно писал об этом в своих записных книжках, но в то же время он тщательно выбирал выражения, придерживаясь целомудренного, что касается сексуальных отношений, стиля. Например: «В последнюю ночь я обнимал моего Фриделя и думал о крови, которая бежит по его венам. Мои руки трогали его тело, как будто я был не способен поверить, что это мой Фридель лежит около меня, что его тело и душа, заключенная в его теле, принадлежат мне».

Эти отношения с Хармсом на некоторое время укрепили хрупкую идентичность Янна, но до конца своей жизни он настаивал на том, что только в смерти можно достичь нерасторжимого союза двух друзей.

Правда, эта связь не принесла ему желанного покоя. 22 ноября 1914 года Янн пишет: «Я не обрету покой, пока не буду знать, что есть могила, которая когда-нибудь станет пристанищем для нас обоих». Без сомнения, желание иметь общую могилу связано с воспоминаниями о могиле брата. Его желание сбылось: могилы друзей находятся рядом на Нинштедтенском кладбище в Гамбурге. Оформление этих могил придумал Янн, он сделал это в 1931 году, после смерти Готтфрида Хармса.

Янн никогда не мог освободиться от двойной роли, навязанной ему матерью: заменить старшего брата, умершего за год до его рождения, и быть девочкой. Он чувствовал себя «другим», думая, что его кровь не принадлежит ему, что его душа — это душа другого, что даже его имена принадлежат не ему, а умершему брату.

Он также не был уверен в своей сексуальной идентичности: изменить одну согласную, чтобы из мальчика Хенри сделать девочку Хенни — это так несерьезно, но здесь мы находимся в области бессознательного, где логике нет места. Его горячая любовь к юноше, рядом с которым он хотел быть похороненным и мечтал об этом почти двадцать лет после его смерти, — это безнадежная и трогательная попытка быть одновременно отличным от брата и удовлетворить двойное материнское желание, которая, зачав его после смерти малыша, пыталась избежать невыносимой работы горя.

Его произведения почти неизвестны во Франции. Тем не менее, они имеют право на существование, в котором автору было отказано при жизни.

Джеймс Барри, или Мальчик, который не хотел расти

В большинстве случаев замещающий ребенок рождается уже после смерти своего предшественника. Но иногда другой, младший родственник, назначается семьей (или сам назначает себя) заместителем ушедшего. Это тоже будет замещающий ребенок, который в жизни будет испытывать такие же трудности.

Так сложилась судьба Джеймса Мэттью Барри, английского писателя.

«Питер Пэн, или Мальчик, который не хотел расти» — это название самой известной его сказки. Так Элисон Лури назвала главу, посвященную Джеймсу Барри, в своей книге о детских сказках. Также это название использовал биограф Барри Ф. Ривьер.