Мера ее вины - Хелен Чандлер (2020)

— Для меня все это уже даже очень по-настоящему, — ответила Лотти, сделала шаг вперед и поцеловала его долгим и страстным поцелуем.

— Ты просто чудо, — сказал Кэмерон, отстраняясь, — и не только потому, что такая красивая, или потому, как я себя с тобой чувствую. Ты веселая и чувственная. Я никогда не думал, что в этой жизни встречу такую женщину, как ты.

Лотти удивленно посмотрела на него. Она ожидала флирта, но не такого прямого изъявления чувств. Она понимала, что их влечет друг к другу, но, кроме этого, не могла сказать про их отношения что-либо конкретное. У нее был сын, и она совершенно не хотела сравнивать Кэмерона и Зэйна.

Снизу послышались громкие голоса, и Лотти нервно вздрогнула. Хотя сейчас было не до обсуждений их отношений, она должна была ему что-то ответить.

— Может, это ты пробуждаешь мои лучшие стороны, — ответила она нейтрально. — Тебе лучше спуститься. Кажется, кто-то поднимается наверх. Задержи их разговором.

Кэмерон взял ее руку и поцеловал в ладонь.

— Подожди несколько минут и спускайся, — сказал он и провел губами по ее щеке.

Лотти смотрела ему вслед и думала о том, что все то, чем они занимались в доме Блоксхэмов, было во всех смыслах неправильным, но она была слишком очарована и уже понимала, что не хочет сопротивляться этому чувству. Поправляя растрепанную одежду, Лотти представляла себе, насколько лучше будет в следующий раз.

Глава 19

Рут сидела в автомобиле и смотрела на магазин, в котором Мария раньше пополняла баланс своего телефона. Присяжные, наверное, в это время уже должны быть в доме Блоксхэмов. Несмотря на то что Мария была против, Рут каждый день приходила пораньше в суд, чтобы занять место как можно дальше от стеклянного бокса, где находилась обвиняемая, которую она видела через головы публики и прессы. Мария имела полное право не хотеть того, чтобы Рут находилась в зале суда, хотя бы потому, что унижение перед незнакомыми людьми ощущается не так болезненно, как унижение перед теми, кого ты знаешь.

Рут внимательно следила за выражением лиц присяжных. Узнавать состояние человека по голосу и выражению лица было умением, необходимым для ее профессиональной деятельности. Пока то, что она видела, не предвещало ничего хорошего. Стыдясь того, что делает, Рут целую ночь искала в соцсетях аккаунты присяжных, которые, когда давали клятву, произносили свое имя и фамилию. Она чувствовала себя так, словно роется в чужом грязном белье. По крайней мере, десять из двенадцати «засветились» в Сети.

Рут видела их фотографии, тексты сообщений и комментарии по поводу товаров, которые они купили. Просто удивительно, как много информации она смогла обнаружить всего за несколько часов. Очень много сведений нашлось по греку-бизнесмену. Табита Лок, оказывается, получила несколько наград от Женского института на разных празднествах этой организации. Гарт Финучин в свое время работал сотрудником местного самоуправления одной из двух крупнейших партий. Грегори Смит однажды написал письмо в местную газету с текстом в защиту прав геев. Вот этого она, судя по его одежде и возрасту, совсем не ожидала. У всех остальных присяжных были аккаунты в «Фейсбуке» или «Твиттере». Рут, конечно, хотела сказать, что проверила их только раз, но обновления шли нон-стоп. Она ежедневно смотрела, не опубликует ли кто-нибудь из них что-либо о суде, не прокомментируют ли процесс на страницах своих родственников и друзей. Рут ночами копалась в дебрях Интернета, но все то, что она узнавала, нисколько не останавливало ход судебного процесса, который тем временем шел своим чередом.