Ученик - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2017)

Этот вопрос Ванья тоже задавала ему в ответ на его уверенное утверждение. Себастиан вздохнул, сейчас он знал не больше, чем двадцать минут назад в машине. Он не знал, как. Знал только, что он прав.

– Не знаю, но эту информацию он мог получить только у Эдварда.

– Или у какого-нибудь полицейского, участвовавшего в том безумном расследовании.

Прекратив всякую деятельность, все повернулись к Билли.

– Хинде не может общаться с окружающим миром, поэтому я просто пытаюсь найти другое объяснение.

– Тогда в расследовании участвовали я, Себастиан, Урсула и Тролле, – спокойно и по-деловому сообщил Торкель. – Трое из нас находятся здесь, а то, что Тролле решил вновь пережить свои лучшие дни, ввязавшись в убийства женщин, представляется мне неправдоподобным. Но нам придется с ним поговорить.

Себастиан оцепенел. Неужели Тролле может иметь к этому отношение? Конечно, он опустился, но это? Возможно, он по пьяни сболтнул лишнего тому, кому не надо, тогда, когда не надо. Никто в команде явно не верит, что он замешан, но что произойдет, если к нему поедет Ванья и станет на него давить? У Себастиана потемнело в глазах. Он представил себе, как Ванья забрасывает Тролле вопросами. Как Тролле рассказывает о том, какое задание ему поручил Себастиан. Черт, Ванье даже не понадобится на него нажимать, Тролле может заложить Себастиана просто ради хохмы. Себастиан сглотнул и попытался сосредоточиться на происходящей в Комнате дискуссии.

– Я не говорил, что это кто-то из вас. На местах преступлений наверняка побывала масса полицейских и криминалистов, – настаивал Билли. – Если вы находили еду, то кто-нибудь из них ведь тоже мог ее видеть?

– Еду я обнаружил позже. О ней мне рассказал Хинде. Если бы мы обнаружили ее тогда, – Себастиан повел рукой в сторону коллег, – Торкель и Урсула тоже бы о ней помнили. – Себастиан уставился на Билли. – Соображай, черт побери!

– Я и старался. Просто мыслил немного нешаблонно. Ладно, я ошибся.

Ванья посмотрела на коллегу с удивлением. Голос принадлежал Билли, а слова кому-то другому. С каких это пор Билли мыслит нешаблонно? Или, возможно, он так и мыслил, но с каких пор он стал это так называть?

– Поговорите об этом с Хинде завтра утром, – вмешался Торкель. – Вам выделили время для свидания.

– А причем тут еда? – спросила Урсула. – Почему он ее оставляет?

– Об этом написано в моих книгах, – коротко ответил Себастиан.

– Я твоих книг не читала.

Себастиан повернулся к ней. Она смотрела ему прямо в глаза с довольной улыбкой. Разве такое возможно? Неужели она не стала читать лучшие книги о серийных убийцах, написанные по-шведски, из чистого упрямства?

– Я тоже, – вставил Билли.

Себастиан вздохнул. Неужели возможно, чтобы половина лучших специалистов страны по раскрытию убийств не читала его книг? Ванья читала, это он знал, а Торкель? Он бросил взгляд на бывшего коллегу, но тот посмотрел ему в глаза, ничего не прояснив. Наверное, он все-таки читал? Или? Себастиан опять вздохнул. Он рассказывал историю Эдварда Хинде на ряде лекций. Он знал ее от и до. Теперь, похоже, ему придется рассказывать ее снова. По крайней мере, короткую версию.

– Эдвард вырос с матерью-одиночкой. Она была прикована к постели. Болела. К сожалению, не только в одном отношении. Он рассказывал, что помнит первый раз. В какую-то среду. Он очень хорошо запомнил. Придя домой из школы…