Ученик - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2017)

«Нет, не надо, – подумала Ванья, продолжая улыбаться. – Тебе ни черта не надо знать». Она быстро перебрала в голове варианты. Либо она покидает «Лёвхагу» с нужной ей информацией, либо ей придется ходатайствовать о ее получении. Последний вариант потребует времени и вызовет ненужное раздражение. Ванья решила кое-что сообщить Харальдссону, проявить добрую волю.

– У нас есть основания полагать, что Хинде причастен к нескольким убийствам, которые мы расследуем. – Эту информацию она могла выдать спокойно. Она не сомневалась в том, что пресса все равно привяжет его к убийствам, это лишь вопрос времени.

– Как такое могло бы произойти? – На лице Харальдссона отразилось справедливое сомнение. – Он никогда не покидает своего отделения.

– Мы не сказали, что он их совершил, – сказал Себастиан, который пришел в себя после сюрприза и, к своей радости, осознал, что тот привел его в еще большее раздражение. Почти взбесил. Он почувствовал прилив чудесной энергии. – Мы сказали, что он причастен, а это не одно и то же.

– Можно спросить, почему вы так думаете?

– Да, но ответа не будет.

– Мы полагаем, что ему помогли извне, – сказала Ванья, сразу пойдя наперекор Себастиану. Она ощущала на себе взгляд коллеги. – Не вышел ли за последнее время на свободу кто-нибудь из друзей Хинде? – продолжила она, не обращая внимания на тяжелые, усталые вздохи Себастиана.

– Я не знаю.

– Ты знаешь, кого отсюда выпустили? – Себастиан встал, сильное раздражение не давало ему сидеть спокойно. – Какая у тебя должность, ты сказал? Начальник учреждения?

– Я здесь только первую неделю и еще не успел во все вникнуть, это совершенно естественно.

Харальдссон не закончил мысль. Он оправдывается, а у него на это нет никаких причин. Йенни ругала его за это, за его дурацкую привычку уходить в оборону каждый раз, когда его правоту подвергают сомнению. Лучше игнорировать этого неприятного психолога, от него Харальдссону все равно ничего не добиться. Харальдссон вновь обратился к Ванье.

– Я это узнаю.

Он достал телефон и набрал короткий номер. Себастиан принялся расхаживать по холодному полу, но вскоре ему это надоело. Харальдссон начал с кем-то разговаривать. Совершенно неинтересно. Себастиан направился к двери.

– Ты куда? – поинтересовалась Ванья.

Себастиан покинул кабинет, не ответив ей. Он вышел в маленькую приемную с диванами, кофейным автоматом и секретаршей Тумаса Харальдссона, представившейся им как Анника что-то там. Сейчас она подняла взгляд на Себастиана, слегка улыбнулась и вернулась к своим делам. Себастиан стал ее рассматривать. Около сорока лет, несколько лишних килограммов, особенно заметных благодаря облегающему джемперу и ремню на талии. Рыжеватые волосы, крашеные, у корней прямого пробора начинает давать себя знать исходный мышиный цвет. Скромный макияж на чуть кругловатом лице, кулон, висящий между грудями. На двух пальцах кольца, но обручального кольца нет. В виде исключения он не ощутил соблазна. В данный момент он никак не мог представить себе занятия сексом, как ни пытался.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – Анника подняла взгляд, вероятно, почувствовав, что он молча наблюдает за ней с тех пор, как вышел из кабинета Харальдссона. Который только что подтвердил справедливость распространенного тезиса о том, что большинство людей поднимается по карьерной лестнице на шаг или два выше, чем позволяет уровень их компетентности. В Себастиана вселился бес.

– Ваш начальник сказал, чтобы вы принесли ему кофе.

– Что?

– С молоком, без сахара, и просил побыстрее.

Себастиан видел, как это ее задело. Возможно, не сама просьба о кофе, а то, с какой скоростью его предписывалось принести. Она встала, сдерживая вздох, и подошла к стоящему между диванами автомату. Взяла пластиковый стаканчик. Себастиан решил добавить еще шаг.

– Он сказал, что не хочет растворимую бурду. Настоящий кофе, из столовой. В настоящей чашке.