Академия - Бентли Литтл (2017)

Последним уроком у Брэда шла государственность. Друзей в этом классе у него не имелось, поэтому время до прихода учителя Брэд коротал за чтением «Волхва» Джона Фаулза – задания по английскому на нынешнюю неделю. Английский язык и литературу Брэд любил. Миссис Уэбстер преподавала замечательно. Когда он читал выбранные ею книги, обсуждал их, слушал ее мнение о них, то чувствовал себя ужасно умным и просвещенным – словно учился уже в колледже, а не в школе. Чувство было очень личное, интимное, Брэд ни с кем им не делился – даже с Майлой, которая тоже ходила на английский, – и такая скрытность добавляла ощущениям ценности.

Правда, в этом семестре только английский Брэда и радовал.

А государственность?

Без нее точно можно обойтись.

Вошел мистер Майерс, и Брэд закрыл книгу. Он сидел на переднем ряду, поэтому, несмотря на свою нелюбовь к предмету, вынужден был изображать интерес – чтобы учитель не доставал.

Мистер Майерс подошел к своему столу, бросил на него папку.

– Сегодня мы пойдем в библиотеку, – объявил он, как только прозвенел звонок. Ученики притихли, замолчали. – Я раздам список тем. Выбираете одну из них и готовите доклад. Пять страниц, три источника. Только книги и периодика, никаких сайтов. Меня также интересуют сноски и библиография.

Сидящим впереди выдали по пачке листов с темами. Каждый брал себе один лист, а остальные передавал дальше. Брэд изучил список. Нудятина, как и предполагалось. Однако он быстренько поднял руку и застолбил «В чем важность Первой поправки»[7] – пожалуй, самую терпимую из предложенных тем. Остальные последовали его примеру, и вскоре весь класс был готов идти в библиотеку и работать над докладами.

Неожиданно двери класса распахнулись, и на пороге выросли два скаута в форме. Чеканя шаг, они подошли к Аннабель Иверс – та сидела сзади и смотрела в свою потрепанную, всю в наклейках, тетрадь. Аннабель, как обычно, выглядела совершенно готически: черные ботинки, черное платье, черная шнуровка, серебряные украшения с черепами, белый макияж в духе японского театра кабуки, на голове – воронье гнездо из черных крашеных волос а-ля Тим Бёртон[8]. Когда двое парней встали по обе стороны от ее парты, Аннабель даже не подняла на них глаз.

– На тебя поступила жалоба, – заявил первый скаут.

Брэд их не знал. У обоих были резко очерченные лица и одинаковые квадратные подбородки. По виду типичные качки.

– Ты нарушаешь дресс-код, – добавил второй.

– У нас нет дресс-кода, – по-прежнему не поднимая глаз, ответила Аннабель.

– Уже есть.

Парни дружно, как по команде, подхватили ее под руки, приподняли и выволокли из-за парты.

– Эй! – возмутилась Аннабель.

– Где ты такую одежду раздобыла? – тихо заржал первый скаут. – У мамаши в шкафу?

– Точно! – подхватил второй. – Какой год сейчас, знаешь? Думаешь, восемьдесят восьмой?

Она попробовала вырваться, но не смогла, и парни буквально вынесли ее из класса, точно два комедийных копа: они держали Аннабель под руки, а ее ноги волочились по полу. Потрясенные ученики ждали какой-нибудь реакции от учителя, но тот лишь приветливо улыбался. Словно все шло как обычно.

– Возьмите с собой вещи, – произнес мистер Майерс. – В класс мы не вернемся. Домой пойдете прямо из библиотеки.

– Только что двое парней выволокли Аннабель из класса! – возмущенно заявил Гари Чен.

– Да, – кивнул преподаватель. – Нам пора.

– А как же ее вещи? – спросил кто-то еще.

– Не переживайте, она сама их заберет.

– Но вы сказали, что мы не вернемся, – заметил Гари. – Что домой пойдем прямо из библиотеки.

– Время, которое вы тратите на разговоры об Аннабель, уменьшает ваше время работы над докладом. Вперед.

Брэд погрустнел. Разве одна из поправок к Конституции не запрещала необоснованные обыски и задержания?[9] Надо было выбрать эту тему.