Бессердечно влюбленный - Маргарита Ардо (2019)

Пусть не думает, что я его раскручиваю, и в мыслях не было… И так неловко!

— У нас все удобные, — обиженно заявила продавщица. — В этом особенность нашей марки.

— Эти красивые, — сказал Михаил с восхищённой улыбкой.

— Нет, лучше другие! — ответила я, решив хоть в чём-то настоять на своём, словно это был последний редут.

— Прекрасно! — рыкнул он. — Значит, мы берем все её размера!

— Нет!

Я вспыхнула и бросилась на улицу. Мне нужен был воздух! Слишком горячо было внутри. И влажно там, где не должно… А туфли действительно были удобные, несмотря на каблук. Ноябрьский вечер охладил горящие щеки, словно контрастный душ.

«Приходи в себя! Приходи в себя, Вика! Это плохо кончится!» Я замялась. Идти прочь? Стоять? Как, чёрт возьми, поступают в таких случаях?! Если директор сошёл с ума, и я, кажется, тоже… В чужом городе. Усатый водитель с улыбкой распахнул передо мной дверцу в салон. А с тыла продолжилась атака. Кажется, в шахматах такое положение называют цугцвангом… Михаил поймал мою кисть, немного развернул меня к себе и спросил:

— Всё хорошо?

— Всё неправильно… — Разве я могла ему сказать, что уже почти не контролирую себя, что он играет не по правилам. Или существуют только его правила?

— Правильно. Сотруднику в командировке компания обязана возместить ущерб. В моём лице. — И улыбнулся, окончательно обезоруживая меня.

— Это было лишним…

— Ничуть. Поедемте.

— А теперь куда? — растерялась я.

— Домой.

Правильно. Хватит Парижа с его улицами и перебором романтики! Холодный душ, закрыться в комнате и спать. Завтра он снова станет удавом и заставит меня работать, как машину. Это только Париж, только вино в наших головах! Утром выветрится. А туфли можно сдать. Хоть и жалко…

Но Михаил снова сел рядом со мной на заднее сиденье, взял меня за руку и поцеловал. А я опять не смогла сказать: «Нет»…

* * *

Мимо проплывали огни, набережная Орфевр, Сена, но разве они имели сейчас какое-то значение?

Мои глаза закрывались, губы, волосы, лицо — всё было его. Без спроса, но уже отданное. Всё было наваждением: его запах, руки, блуждающие по моей спине, талии, бёдрам, электричество, пробегающее по телу волнами пульсаций. Казалось, так не бывает, потому что никогда не было. Внутри всё дрожало и плавилось… Щедрый на поцелуи и лёгкие прикосновения, сменяющиеся напором, Миша оказался чудесно нежен. Чувственные пальцы касались шеи, мочки уха, чуть сдавливали от жадности и снова отпускали. В этом было столько силы, дыхания и той самой химии, о которой часто говорят, но редко встречают… Когда два запаха, два дыхания смешиваются, и уже невозможно остановиться. Когда не нужно слов и причин, и есть одно лишь желание — пожертвовать разумом до конца.

Машина повернула, я ненароком размежила веки и увидела мерцающую голубыми лампочками Эйфелеву башню — я, должно быть, сплю… И вдруг поняла, что нет! Сейчас будет Трокадеро, пару поворотов, и улица Грёз, а потом лифт на верхний этаж, и спальня, в которой столько подушек… А ещё — окатило, словно холодным душем, — там остались ноутбуки с презентацией. Про насосы, насосные группы, производство которых Миша хочет наладить. Дыхание перехватило: он же мой начальник!

Я резко отстранилась от него. Миша раскрыл глаза, моргнул недоумённо. Красивый, зачем он такой красивый? Но память уже подбросила мне офис, заплаканную Алису, и Даху, мои намерения и образ удава, каменного, жёсткого, как паровой каток… Сейчас он был другим человеком, но это иллюзия. На самом деле я его совсем не знаю. Дрожь пробежала по моей спине… — я и правда не знаю его, настоящего. Михаил привёз меня в Париж только ради переговоров. И вспомнился разговор перед этим, не приятный и даже немного странный.

Стыд перехватил горло: о, Боже, что я ему позволила?! Как говорил Пушкин: «Пора, красавица, проснись!».

Миша снова потянулся ко мне. Я отодвинулась и выставила между нами ладонь.