Скажи, что ты моя - Элизабет Нуребэк (2019)

Выйдя из квартиры, я на некоторое время помедлила на тротуаре. Лина не писала того объявления, ее родители тоже. Ее отец не стоял возле моего дома, натянув на себя плащ, и я уверена, что он говорит правду. Человек, скрывающий свое лицо под капюшоном, может оказаться кем угодно.

Солнечная теплая погода к вечеру сменилась свинцово-серыми облаками. На улице было темно, в воздухе ощущалось приближение грозы. Дождь хлестал по крыше машины, когда я неслась через мост Транебергсбрун.

Я заехала в наш двор и припарковала машину позади «рендж ровера» Хенрика. Рывком распахнула дверцу машины и побежала к дому. Вбежав внутрь, я увидела Хенрика в кухне – он стоял спиной ко мне.

– Привет, – сказала я. – Эмиль уже ушел?

Хенрик посмотрел на свои часы.

– Да, он ушел минут тридцать пять-сорок назад.

– Ушел?

– Он собирался к Юнатану. К нему он обычно ходит пешком.

– Я не это имела в виду. Просто погода ужасная, дождь как из ведра.

– Я сказал ему хорошо одеться и взять зонтик.

Хенрик поставил тарелки в посудомоечную машину и обернулся ко мне. И уставился на меня во все глаза.

– Что ты сотворила с волосами?

– Как тебе?

– Непривычно.

Он выжидал. Понимаю. После моего срыва у него есть все основания проявлять осторожность. Я положила телефон на комод в коридоре, сняла пальто.

– Стало быть, тебе лучше? – спросил он.

– Да.

В этот момент зазвонил телефон. Я взяла его, посмотрела на дисплей.

– Неизвестный номер, – сказала я и ответила.

Снова звонок от неизвестного мне человека.

И снова речь идет об Эмиле.

Изабелла

Не припомню, когда мне в последний раз было так плохо. Я забронировала билет и собиралась наконец ехать домой. Домой в Стокгольм. Сколько времени я пробыла здесь? Что со мной такое?

Я почти все время сплю. Кажется, какое-то время я лежала без сознания. Мама заботится обо мне. Приносит мне чай. Говорит мне всякие ободряющие слова.

Я не хочу больше чаю. Вообще не хочу здесь находиться. Мама не слушает меня. Поправляет на мне одеяло, говорит, что мне надо отлежаться. Не спорь. Болезнь не пройдет быстрее, оттого что ты споришь.

Пару дней назад мне полегчало. Потом я почувствовала себя хуже. Сегодня мне опять получше, но во всем теле слабость. Я могу приподняться и посидеть на краю кровати, но не более того.

Мне так одиноко. У меня есть друзья, которые ждут меня в Стокгольме. Люди, которым я небезразлична. Мысль об этом согревает меня. Интересно, что мама сказала Юханне. Я попросила ее позвонить и сказать, что задержусь, потому что я заболела. И Фредрик наверняка ломает голову, почему я не пишу ему. Мой мобильный телефон пропал, я не знаю, где я его оставила. У меня нет сил искать, а мама нигде его не находит. Говорит, перевернула весь дом, – ей кажется, что я растеряха. Но я уверена, что не потеряла его. Он для меня так важен. Просто у меня нет сил спорить с ней.

Мой диванчик в цветочек у углового окна. Папа купил мне его в секонд-хэнде, хотя мама фыркала и говорила, что он некрасивый. Сколько раз я сидела на нем, смотрела в окно и мечтала, мечтала…

Я добираюсь до него ползком через всю комнату, забираюсь на него и перевожу дух. Наслаждаюсь дневным светом, пока он не угас.

Я вижу Гуниллу по другую сторону живой изгороди. Пытаюсь поднять руку и помахать ей, но сил нет. Смотрю вниз на участок. Вспоминаю, как я играла здесь, когда была маленькая. Почтовый ящик. От одного взгляда на него у меня портится настроение. Не знаю почему, но ко мне вернулись воспоминания и чувства из детства. Отрывочные фрагменты проплывают в сознании и исчезают.

Может быть, это связано с терапией? Со Стеллой? Или всему причиной – дни, проведенные в этом ужасном доме? Или у меня просто бред от высокой температуры.

Что-то произошло, и я стала вспоминать.

Однако не уверена, что мне этого хочется.

Стелла