Гринвич-парк - Кэтрин Фолкнер (2021)

— Не понимаю тебя, Кэти, — опять начинает Чарли. Его голос теперь другой. Более жесткий. — Ты видела эту девушку сколько раз: один, два? Почему ты допрашиваешь меня? — Он наклоняется ко мне. — Что ты пытаешься выяснить? По-твоему, я имею какое-то отношение к ее исчезновению?

— Конечно же нет. Что за глупости!

— Тогда что?

— Просто… мне нужно знать, что произошло.

— Не исключено, что этого мы никогда не узнаем. Люди постоянно пропадают, обычно по собственному желанию. Мы не знаем всех ее обстоятельств. Может, у нее была куча разных проблем. А может, вообще никаких. Тебе это в голову не приходило? — добавил он, помолчав.

Я смотрю в окно. По стеклу хлещет дождь, мимо идут сгорбленные прохожие, автобусы и такси гонят на тротуар волны воды, бурые реки текут в водостоки. Я думаю о том, что случилось с девушкой, о которой я писала, как она босая бежала по мощеной улице, умоляя о помощи. С Рейчел могло произойти что угодно. Возможно, сейчас она где-то под дождем. Голосует, стоя на обочине шоссе. Или валяется в канаве. Или под мостом. Или ее сбила машина. Или она сбежала, куда-нибудь на север, в Шотландию, за границу. Или лежит лицом вниз на поверхности воды, и ее раздутое тело бьется о бетонную стенку в гавани. Я закрываю глаза.

— Не знаю, — отвечаю я. — Я не знаю, что думать.

Хелен

Когда мы наконец едем покупать детскую коляску, удовольствия мне это доставляет гораздо меньше, чем я ожидала. Дэниэл предлагает, чтобы мы отправились в загородный торговый центр, где продают товары по сниженным ценам. Туда и на поезде путь неблизкий, ехать не меньше часа, а перегоны между станциями все длиннее и длиннее.

В торговом центре, да и по дороге домой мой муж все больше молчит. Новая коляска стоит возле нас в уголке для инвалидных кресел. Что за глупости? Почему мы не поехали на машине?

— По-твоему, это большой расход? — обращаюсь я к мужу, нарушая молчание. — Я знаю, что на нашем совместном счете денег становится меньше, но ведь у нас есть сбережения, помнишь? Почему не перевести часть денег на покупку детских вещей? Разве мы не на это копили?

Дэниэл отвечает, что дело не в деньгах. Что беспокоиться не о чем.

— Я просто переутомился, — натянуто улыбается он. — Пораньше надо спать лечь.

И мы снова надолго умолкаем. Я смотрю на запущенные пригородные сады вдоль железнодорожной линии, на движущуюся галерею сломанных велосипедов, на детские горки, на залитые водой батуты. Задние фасады домов пестрят сломанными спутниковыми антеннами. Мои веки тяжелеют. Я плохо спала минувшей ночью.

С тех пор, как к нам наведались полицейские, искавшие Рейчел, я места себе не нахожу от беспокойства. Я ведь думала, раз она прислала мне на телефон сообщение, значит, с ней все хорошо. Но получается, что к матери она не поехала, иначе полиция ее бы не разыскивала.

Дэниэл твердит, чтобы я не тревожилась. Говорит, что на следующий день после праздника Рейчел была жива и здорова, раз отправила нам SMS. А если она передумала ехать к матери, что с того? Значит, сейчас она с отцом своего ребенка или у какой-то новой подруги.

Порой на несколько часов ему удается меня убедить. И я начинаю склоняться к тому, что я не виновата в исчезновении Рейчел, что это не моя проблема. В конце концов, мы же не несем за нее ответственность. Мы просто из жалости пустили ее к себе пожить пару недель.