Война - Наталья Мар

Сигге был уже не в состоянии отвечать, даже если бы Вурис пнул его. А тому хотелось – ох, как хотелось.

– Может, нам организовать еще десяток выстрелов – по одному на каждый дом, чтоб Зури сам уничтожил свою армию? Пусть советники кукуют потом в своих пузырях, отстреливаются от матерей погибших!

Джур при всем желании не мог остановить поток негодования адмирала, потому что тот был лишь голограммой. Нельзя было ни положить ему руку на плечо, ни похлопать дружески по спине. Герцог ждал, пока Проци выдохнется сам. В конце концов, браниться стало не на кого: генерал Цо замер и перестал дышать. Джур поднялся и взглянул на того, кто еще недавно упрекал его в излишней эмоциональности.

– Ву, другие дома не верят, что с ними может произойти то же. И не пойдут нам навстречу. Кто там дает достойный отпор, эзеры да шчеры? А девять других закончат, как эти.

Адмирал все не мог оторвать взгляд от мертвого генерала. Он помолчал, витая где-то в своих мыслях, пытаясь собрать их для какого-то решения.

– И все же план идеален. Безумен, но как же красив!

– Да. – кивнул Джур. – И крайне соблазнителен. Шутка ли, Альянс у нас на ладони, вот просто возьми да захлопни. Но тогда Зури уж точно не вернет нам Эйдена. Да и присоединять будет нечего.

Голографический адмирал утробно зарычал и в ярости пнул воздух возле трупа. Раздался звук падения, что-то покатилось. Видимо, реальный Проци на своем мостике все-таки принес жертву своему гневу.

– Каждый раз, когда возникает ситуация с заложником, меня сдерживает только этот чумной закон! Вот веришь?

– О смертной казни за крупные жертвы во спасение одного? И не говори… В этот раз я уже подавал прошение в сенат. Но для отмены закона необходимо лишить императора полномочий – причем в нашем случае срочно! – Джур закрыл лицо руками в бессилье. – Во-первых, совет народов ни за что не пойдет на такое второпях. А во-вторых, сразу после – если Эй не казнит меня, то оторвет мне башку. И тебе.

– И сенат его даже не осудит: все понимают, что он будет прав. Сколь бы мы тут ни мечтали, нельзя оплатить миллионами жизней – одну… да чью бы то ни было.

Джур не ответил. У него на связи уже были медики, и он коснулся своего рубина.

– Да, можете забирать, – он покосился на генеральское тело. – Ну так, потрепало… Наверно, часа на два работы… даже больше. Как обычно – думает, умер. Лишнего? Да, пожалуй, наболтал. Будет чуть расстроен.

Канцлер обернулся к Проци и заметил, что адмирал тоже заканчивал разговор с кем-то.

– Передал другим нашим базам запрет атаки, – пояснил тот, – И приказал разослать противнику записи с твоей планисферы, где это будет возможно.

– Спасибо, Ву. Нам больше нельзя допустить провала, ты это понимаешь? Пусть терпят, сколько возможно, не вступая в бой. Щиты выдержат двое суток, как минимум. Послезавтра в это же время – общий сбор командования. Будем решать.

Оба вернулись на флагман Джура. Мрачный герцог, точно черная дыра, опять крутился в газовом кресле, а неподвижный Проци нервничал рядом.

– Нам срочно нужно хоть что-то от Эя. – адмирал повторял это, как мантру, с момента исчезновения андроида. – Хоть что-то. Какое-то решение. Подсказку. Какой-то козырь, Джур. Или через пару дней придется готовиться к тому, что мы его уже потеряли.

Герцог хлопнул по столу:

– Все, не ной! Конечно, нам с тобой было так удобно, когда император брал на себя ответственность за каждую директиву. Но сейчас его здесь нет! Поэтому кинь-ка мне еще своих малюток для бодрости.

Он имел в виду отправку энергетических нано-ботов местным телепортом. Свои запасы он распотрошил еще на неделе и, если честно, уже и не мог вспомнить, когда в последний раз отдыхал. Адмирал странно посмотрел в ответ.

– Поспать бы тебе.

– Там моего лучшего друга уже пустили на конструктор для детей!

– Сам не ной. – грустно улыбнулась голограмма.