Путь Воина - Вероника Мелан (2016)

Сводчатые старые арки над головой, широкий проход, ряд колонн с проймами между ними — вот только проймами во внутренний дворик, а не во внешний, как хотелось бы. И не покуришь тут, хоть и безлюдно — кто-нибудь по закону подлости учует.

«Да они все тут курят. Какая разница, если покуришь ты?»

С каких это пор подселенец начал подначивать ее совершать непристойности — обычно наоборот взывал к разуму. Тоже страдал от никотинового голодания?

«А, если выпрут?»

Мяли сигаретную пачку в кармане халата пальцы.

«А с каких пор ты всего на свете ссышься?»

«С давних, — крякнула самой себе Лин. — Сколько себя помню».

Мда. Она уже хотела, было, повернуть к лестнице, а оттуда вниз, к кухне (ну, сколько можно взбираться?), когда вдруг услышала звук дребезжащего гонга — кто-то ударил по нему за высокой, расписанной узорами внушительной дверью — единственной на весь этаж. И она вновь не выдержала — подкралась к ней, тихонько приоткрыла и замерла.

(Samael — At The Sun)

В широкой и хорошо освещенной зале, приветствуя единственного стоящего к ней лицом воина, склонились пятеро седых старцев. Все в халатах, босые и с мечами.

Мастера. Здесь собрались самые старые и умелые Мастера, включая того, который этим утром распорядился о том, чтобы Белинде выделили «келью-люкс» — она узнала его со спины. Как? Сама не смогла бы ответить, но узнала.

Чинный поклон. Мужчина, стоящий напротив остальных, одетый в халат покороче и широкие штаны, седым отнюдь не был. Он выглядел «нормальным», не темноволосым и, кажется, даже молодым.

«Ухты-ахты — старцы против молодого? И еще с мечами? Это как так?»

И тут она увидела «как», отчего едва не схватила инфаркт: великие Мастера кинулись на «молодца» сразу — кто-то зашел сбоку, кто-то взметнулся прыжком в воздух, кто-то попытался достать лезвием его колена — у Лин отчетливо брякнулась вниз челюсть, и в легких тут же кончился воздух. А молодец-то, молодец! Ушел сразу от стольких мечей! Наклон, поворот, удар ногой по лезвию — но не напрямую, а вскользь, чтобы не распороло ботинок, — еще один наклон, удар кулаком в челюсть Мастеру… Мастеру!

Лин едва не писалась от восторга — стояла за дверью, плясала не месте, перетопывала от возбуждения и страха подошвами.

Вот это да! Вот это да! Молодой против старых.

Старые наступали жестко — не играли, не шутили, они пытались достать противника по-честному — не уклонись тот вовремя, и на пол польются кишки. Ужас! Но кишки не лились — молодец так ловко уходил от ударов, что казалось — он то танцует в воздухе, то крутится вокруг собственной оси, то уже зависает в прыжке. Удар, еще удар — очередной старец получил по ребрам — у Лин от увиденного аж заболели собственные — она не замечала, что держится за грудную клетку и толком не дышит.

Старцы наваливались, старцы атаковали, но молодцу хоть бы хны — он парил. Ей, вероятно, мерещилось, но иногда возле рук человека в сером халате возникали полупрозрачные щиты, которые не позволяли лезвиям мечей отсечь ему конечности. Как? Как ему удается? Их пятеро… И он молод…

Если бы кто-то застал Лин в коридоре, то, вероятно, подумал бы, что она отчаянно желает попасть в туалет — иначе с чего бы так нетерпеливо топтаться на полусогнутых? А она подпрыгивала, не отрывая взгляда от залы, в которой происходило удивительно — бой длился и длился, и один за другим уставали Мастера. Вот откатился, приподнялся и застыл в углу один, вот жестом показал, что выдохся второй, дал отмашку третий. У оставшегося, пытающегося проткнуть «молодца» мечом, сломалось лезвие — его сжали и провернули крепкие мужские ладони — у Белинды на секунду закатились глаза. Это что за сила в руках?

Она и не думала, что можно так драться. ТАК. Вот это мужик! Вот это ее герой — и пусть она никогда не узнает его имени!