Охота на ведьму - Астрид Фритц (2019)

В субботу после дня святого Иосифа[152] Дитрих вдруг без предупреждения явился домой. Мы с Клер как раз возвращались с рынка, когда увидели перед открытыми воротами нашего двора какого-то юношу с вещевым мешком на плече. Парень нерешительно расхаживал по улице.

– Праведная Марфа Вифанская![153] – Клер замерла на месте. – Это же молодой господин!

Сунув корзинку с покупками мне в руку, она помчалась к нему и, к моему изумлению, бросилась ему на шею. Они обнялись, как старые добрые друзья.

Когда я подошла поближе, Клер воскликнула:

– Вы только посмотрите, Дитрих, это Сюзанна! Она новая жена вашего батюшки.

– Здравствуйте, госпожа Сюзанна, – пробормотал он, бросив в мою сторону короткий взгляд, и опять повернулся к воротам.

– Но почему вы тут бродите под домом? – спросила его Клер.

– Я уже заходил внутрь. Убельхор сказал мне, что отец в здании гильдии. Тебя тоже не было дома, а смотреть, как наша старушка Марга пыль вытирает, мне не захотелось.

– Заходите же скорее. Отнесите вещи к себе в комнату, а я вам что-нибудь приготовлю поесть. Уверена, после долгой дороги из Страсбурга у вас сейчас разыгрался аппетит.

Юноша покачал головой.

– Я приехал еще вчера вечером. Переночевал в «Красном петухе», там же и позавтракал.

– Что? Вы со вчерашнего дня в Страсбурге и только сейчас пришли домой? Этого вы отцу лучше не говорите!

Дитрих равнодушно пожал плечами. Широкие мощные плечи, пшенично-русые волосы, голубые глаза, короткий вздернутый нос – этот коренастый парень во всем был полной противоположностью отца.

– Может быть, зайдем внутрь? – вмешалась я в разговор, чувствуя себя исключенной из беседы, чужой.

Впрочем, я и была чужим человеком для Дитриха.

– Ой, простите, госпожа Сюзанна! – Клер забрала у меня корзинку. – Как невежливо с моей стороны. Но я просто очень рада, что наш мальчик вернулся.

Как оказалось, Дитрих вел себя сдержанно не только со мной. Похоже, он ни в коей мере не разделял радость своего отца от встречи. Симон вовремя вернулся к обеду, и мы провели это время, почти не разговаривая, даже на мои вопросы об Италии и портовом городе Генуе Дитрих отвечал односложно.

– Что с тобой, сынок? – спросил Симон, когда Марга убрала со стола. – Разве ты не рад вернуться домой?

– Домой? Я чувствую себя здесь чужим.

– Глупости. Это скоро пройдет. Мне сейчас нужно вернуться в гильдию, и я возьму тебя с собой. Так ты увидишь, кто сейчас заправляет торговлей в Страсбурге.

– Прости, отец, я не пойду. Хочу навестить нескольких друзей.

– Друзей? С каких это пор у тебя появились друзья в Страсбурге? Брось, ты пойдешь со мной. Никаких отговорок.

Как только они отправились в порт – причем Дитрих ушел молча, с каменным лицом – я побежала к Клер в кухню.

– Почему Дитрих в таком дурном настроении? Это из-за меня? – Я заметила, что мой голос дрожит от напряжения. – В том смысле, что ничего удивительного – ни с того ни с сего парню навязали мачеху, которая ему почти ровесница…

– Бога ради, вы не должны так думать, госпожа. Нет-нет, не волнуйтесь, у Дитриха уже давно не ладятся отношения с отцом. Знаете, что я думаю? – Она придвинулась поближе и зашептала мне на ухо: – Дитрих где-то услышал эти жалкие сплетни о том, что наш господин вовсе не его отец. С тех пор он и говорить-то с батюшкой своим не хочет.

С самого начала мне показалось, что Дитрих что-то от нас скрывает. И на следующий день, когда мы возвращались домой с воскресной службы, он наконец-то решил открыть свою тайну.

– После обеда я уеду, – сообщил он.

Симон остановился.

– В каком смысле? О чем ты говоришь?

– Хочу до темноты добраться до Оффенбурга. А уже оттуда отправиться в Аугсбург.

На высоком лбу Симона пролегла глубокая морщина. Его лицо исказилось от гнева, и я испуганно отпрянула, когда он неожиданно схватил сына за грудки.