Звездная королева - Рошани Чокши (2019)

– Знаю.

– Хочешь, съем его?

– Нет! – поспешно выпалила я и похлопала ее по шее. – Но спасибо за предложение. Это почти мило.

– Милой быть приятно, – с мудрым видом кивнула Камала. И добавила напоследок: – А еще приятно есть людей.

Толпа двинулась вперед. Железные врата начали открываться.

– Король никогда не откажет святому человеку, пришедшему к его порогу, – сказала Камала.

Я покрылась холодной испариной от ужаса, когда меня понесло вперед людским потоком. Какой-то мужчина выдернул меня из толпы и сверкнул глазами, яркими, как драгоценные камни:

– Ты должна просить аудиенции у раджи. Он послал на эту войну так много наших сыновей. Он забрал и не вернул так много наших дочерей. А теперь он отрекается от наших героев.

К нам, прижимая руки к пылающим щекам, выскочила женщина:

– Садхви, умоляем. Пожалуйста, помоги. Уджиджайнский император их не отпустит, говорит, они военнопленные. И раджа Сканда не станет просить об их освобождении.

Уджиджайнский император… это Викрам? Я вспомнила его мать в чертогах мертвых. Она умерла в тот день, когда мальчик собрал для нее пучок цветов, а значит, Амар оборвал красную нить. И потому погибнет множество моих земляков, но королевство уцелеет. Наступит мир.

Я не могла смотреть крестьянам в глаза. Еще кто-то потянул меня за руку, я глянула вниз и увидела мальчишку с щербатой улыбкой.

– Скажи ему, чтоб послал Гаури-Ма. Она отвоюет их из плена.

Я замерла:

– Послал… кого?

– Гаури-Ма, – повторил мальчик, теперь глядя на меня как на непроходимую дуру.

Мужчина, заговоривший со мной первым, неистово закивал:

– Ее все знают. Принцесса с ямочками на щеках, разящая насмерть.

– Она сейчас там, – добавила женщина, все еще сжимая мою руку. – Придворные болтали, что ее заставляют нарушить обет целомудрия. Что раджа выдает ее замуж. Он вышлет ее из Бхараты, и супружество станет ее изгнанием.

– Раджа злющий, – прошептал мальчик и изобразил руками раздутый живот.

«Сканда».

Во мне сражались радость и гнев. Гаури была жива. Но теперь местные хотели, чтобы я отправила ее воевать с королевством, которое уже уничтожило стольких бхаратцев. Толпа подталкивала меня вперед, улыбаясь и благословляя приговорить собственную сестру к смерти.

– Это и есть слава? – заржала Камала мне в ухо. – Восхитительно.

– Это не слава, – прошептала я в ответ. – Это страх.

Пока мы шли, я все гадала, сохранил ли Сканда отцовское святилище в первозданном виде. Может, потому он и проводил встречи снаружи. Может, не хотел смотреть на ряды шлемов, ибо мерещились ему улыбки в железных прорезях, хлещущая кровь, и истошные крики. Или, может, шлемов стало так много, что для людей и свитков попросту не осталось места. Может, святилище превратилось в мавзолей.

За нами с Камалой плотным полукругом шагала толпа. У края приветственного «зала» раджи мы остановились. То была временная платформа. Цветки лотоса, украшавшие ее края, вблизи оказались лишь искусно сложенными шелковыми лентами. Живые растения у нас тоже закончились?

Сканда уперся локтями в колени и натянуто улыбнулся.

– Давно на землях Бхараты не появлялись аскеты, ты первая.

Многослойное приветствие. Хоть что-то Сканда перенял от отца, хотя бы тень его слога. Но я заметила и блеск в глазах брата. Он не верил, что я садхви, и я его не винила. Замотанная в потрепанные тряпки, я двигалась неуклюже и постоянно пыталась одернуть желтые края или смахнуть с кожи корку соли и пепла. Вероятно, настоящая садхви вела бы себя иначе.

– Чем мы обязаны такой чести?

На мне сошлись взгляды всех присутствующих, и я теснее прижалась к Камале, нащупывая верные слова.

– Я… – Я умолкла, ломая голову и вспоминая сказанное мальчиком. – Я здесь, чтобы увидеть… Гаури.

Сканда прищурился.

– Принцессу Гаури.