Судьба по книге перемен - Татьяна Устинова

– И я не могу ни до кого достучаться, – продолжал Сергей Петрович. – Меня не слушают! Если вы на самом деле собираетесь сделать программу, которая хоть кого-то разоблачит, я первый выступлю вот с этими самым бумагами!

Маня переложила листы.

Какие-то справки, записи разговоров, заявления.

Может быть, он ненормальный?

Она искоса на него посмотрела, делая вид, что читает.

Крепкий мужик лет, пожалуй, сорока или чуть постарше. Загорелый, в «гусиных лапках» вокруг глаз светлая кожа. Одет прилично, добротно, но как будто во всё… старое, словно несколько лет назад покупал одежду, а потом перестал и теперь донашивает то, что осталось. Ладони широкие, на одной руке шрам. На шее витая цепочка, довольно увесистая.

Ничего особенного.

– Я вам оставлю подборку, – продолжал Сергей Петрович. – Вы сможете её изучить. И на программу вашу приду!

– Зачем всё-таки вам понадобился экстрасенс?

– Затем, что дальше это не может продолжаться.

– Что именно?

– Обман. Надувательство. Вы что, не понимаете?

– Дайте мне ваш адрес, – попросила Маня. – На всякий случай. Чтоб мы смогли прислать за вами машину на съёмку.

Сергей Петрович, не дрогнув, проглотил и этот крючок, из чего Маня сделала вывод, что он не семи пядей во лбу, и они расстались.

Эмилия выставила его вон. Он якобы разыскивал свою настоящую мать, но тётя как-то поняла, что это неправда и выставила его.

Он ненавидит экстрасенсов – всех или только Эмилию? И за что?

Если он правдолюб-правдоруб, такие борцы за народное счастье и просвещение встречаются сплошь и рядом, скорее всего он не может быть опасен. Как правило, такие люди ограничиваются шумовыми эффектами, в жизни они неуверенны и пугливы.

Но папка с бумагами!

Маня переложила её в другую руку. Что за день такой сегодня, она только и делает, что таскает туда-сюда разные бумаги!..

Папка с бумагами, пожалуй, свидетельствует о том, что он не в себе. В прямом смысле слова! Тогда, наоборот, он может быть опасен, ведь сумасшедший видит совсем не то, что все остальные люди!

Нужно съездить к нему домой и на работу – эх, жаль, Маня не узнала, где он работает!.. Расспросить соседей и коллег. Ведь именно так работает сыщик в детективе.

Если бы с этим самым Сергеем поговорил Алекс, моментально всё стало бы ясно. Алекс видел такие детали, которые никогда не удавалось заметить Мане.

Она дошла до скамейки, села, закрыла глаза, и стала вспоминать Сергея Петровича во всех подробностях.

Вот хотя бы вопрос – он работает головой или больше руками? Маня представила его руки.

Да ну, ничего из этого не выйдет, руки как руки!..

Они с Волькой вернулись в «Асторию», и Маня совсем загрустила.

Ей так сюда хотелось, так мечталось о «каникулах Бонифация», так славно было ужинать, читать и валяться, и она сердилась на тётю за то, что та загрузила её совершенно бессмысленной работой, а ей так хотелось шикарно и красиво отдыхать в отеле! И вот сейчас она сидит в пустом номере этого вожделенного отеля совсем одна – не считая собаки, конечно, – и тёти больше нет, и Алекс не приехал, и что дальше – непонятно.

Внезапно зазвонил телефон.

– Госпожа Поливанова, – проговорил в трубке ясный девичий голос. – Вас тут ожидают на ресепшене. Спуститесь?

Маня швырнула трубку, выскочила в коридор и помчалась.

Ну, конечно же, он приехал! Ну, он не мог не приехать! Он специально ей сказал, что останется в Москве, а сам приехал!

Лифта ждать у неё не было никакого терпения, и она помчалась вниз по роскошной круглой мраморной лестнице, устланной ковровой дорожкой.

Волька мчался следом за ней.

На последнем повороте Маня наступила на платье, упала на колени и взвизгнула, так стало больно! Волька неистово залаял, со всех сторон на помощь бросились официанты, привратники, швейцары и лакеи. Человек который листал газету, положив локоть на стойку портье, повернулся.