Лягушачий король - Елена Михалкова (2021)

Водитель спал в машине, привалившись к двери. Бабкин посмотрел на него, отыскал взглядом переулок, уводивший куда-то вбок и вверх, и неспешно двинулся туда, вдыхая влажный осенний воздух. Перед заброшенными избами покачивалась высокая трава.

Он выбрался на какой-то пригорок, отыскал место посуше и сел. «Здесь мало кто остается». Нужно было наметить план дальнейших действий, но он сидел с пустой и легкой головой, скользя взглядом по складчатой ткани реки. Ветер гнал быструю мелкую волну. Пахло сухими банными вениками.

«…Можно в Таволгу с Машей поехать, – думал он. – Или еще в какую-нибудь деревню. Снять дом на месяц. Котята, дачные дети лета, прибьются к их двору. Машка станет подкармливать их, посты писать в Фейсбуке, пристраивать. Одного себе оставим. Будут у нас собака Цыган и… Дезик, например. Котик Дезик».

За грибами, опять же. В лес. Есть, говорят, такие сказочные деревни, где боровики растут сразу за околицей. Но так не очень интересно. Сбор грибов – это ведь не обыденное действие, а доступная русскому человеку медитация. Духовная практика, как сказал бы Макар.

Слово из датского языка он приблизительно вспомнил. А вот из японского – не мог. В той же статейке он вычитал, что у японцев есть специальное название для бессмысленного и продолжительного смотрения вдаль. Как раз то, чем он сейчас занимался.

«Вот мое настоящее призвание», – сказал себе Бабкин, встал и отряхнул штаны.

Однако пока он сидел на траве и предавался созерцанию, само собой определилось, что делать дальше. В Зеленце под именем Богуна выступал номер второй. Он же, без сомнения, учился в Сыктывкаре, и он же развозил грузы в Казани. В столице Татарстана Богун номер два растворился, уволившись одним днем, и в Москве всплыл с другой рожей, повадками и вообще всем содержимым. «Где ни сядет, там и запачкает».

Вывод? Возвращаемся в Казань и трясем народ, пока не вспомнят все о Григории. Легко сказать, конечно… Он вспомнил молчаливую девицу и пошел будить водителя.

Когда до смерти уставший от перелетов и пересадок Бабкин выпал из самолета в Казани, он знал, что будет делать. От недосыпа Сергей плохо понимал, сколько длится его поездка, ныла измученная спина, он предчувствовал, что расплата за издевательства над позвоночником впереди… Но у него было решение. Неожиданное, однако потенциально рабочее. Пришлось согласовать его с Илюшиным, и тот сказал, что не видит препятствий.

«Только вряд ли она согласится», – заметил Макар.

Бабкин ответил, что его дело – убедить ее.

Вернувшись в Казань, он попал не в тот город, из которого улетал. Ветер рвал прохожих, и солнце не грело, а ослепляло. Бабкина чуть не сдуло, пока он искал свое такси; гостиницы оказались забиты, словно внезапно образовался какой-нибудь экономический форум, и в конце концов, обессилев, он отдался на милость таксиста, который после долгих скитаний привез его на окраину, в плохо освещенный район. Они бесконечно ехали мимо промзон. Бабкин забеспокоился было, что его собираются банально ограбить, но подумал и решил, что тревожиться стоит водителю. Едет черт знает куда, черт знает с кем на заднем сиденье, в конце рабочего дня…

В конце концов он уснул и проснулся только когда такси остановилось.

Скромность отеля, в который его привезли, искупалась дружелюбием администратора. Гостя проводили в номер и пообещали накормить, хотя кафе для постояльцев давно было закрыто. И через пятнадцать минут действительно принесли ему чай и нехитрую снедь. Он поужинал, взбодрился и попробовал вкратце набросать речь, с которой обратится к своей случайной знакомой.

Но когда в трубке хорошо поставленным голосом пропели «Да-да, я вас слушаю», он закрыл блокнот и выкинул пункты плана из головы.

– Лидия Рушановна, – пробасил он. – Добрый вечер, простите, что отвлекаю…