Лягушачий король - Елена Михалкова (2021)

В сумке лежал купленный для Маши в аэропорту Сыктывкара милый сувенир: деревянная куколка размером с ладонь, в пушистом меховом капюшоне. Сергей представлял, как обрадуется ей жена, но он готов был еще раз слетать в Сыктывкар, чтоб только не оставлять без благодарности эту девочку.

– Вот, держи. – Он неловко сунул ей куколку. – Спасибо, Диана. Ты мне очень помогла.

Она ахнула, протянула руку, но испуганно задержала в воздухе:

– Это… мне?!

– Кому же еще!

На ее лице проступил такой восторг, что Бабкин смутился. Широко раскрыв глаза, Диана выхватила подарок, прижала меховую девочку к себе, попятилась и умчалась, не сказав ни единого слова.

Он усмехнулся, сел в машину. Усть-Чекан расщедрился напоследок и преподнес ему подарок.

По пути в Арск Бабкин удовлетворенно напевал себе под нос. Разрозненные фрагменты наконец-то пришли в движение и стягивались к центру рисунка.

Ему оставалось найти сердцевину. Сергей хорошо представлял ее очертания, но требовались детали. Не расцвеченных впечатлениями рассказов очевидцев жаждала его душа, а сухого, отстраненного языка протокола.

Руслан Чеботарев действительно оказался парнем лет двадцати пяти, подтянутым и молодцеватым. Форма сидела на нем так, что Бабкин неожиданно для себя проникся завистью. Хотя чему завидовать, когда он сам все эти форменные упаковки терпеть не мог, а любой официальной одежде предпочитал футболку с джинсами!

А вот поди ж ты.

Он показал следователю свою лицензию (Чеботарев изучил ее с любопытством человека, которому не доводилось прежде встречаться с частными детективами) и изложил следователю, что привело его из Москвы в Арск.

Они мгновенно перешли на «ты». Сергей с легким злорадством подумал, что Илюшин с его неистребимой привычкой к выканью крутился бы в этом кабинете как уж на сковородке.

Затем он выкинул из головы Илюшина, его расследование, Машу, детей, собак и все остальное и полностью сосредоточился на том, что привело его к Чеботареву. Сергей умел входить в состояние, когда все, не относящееся к его работе, растворялось, – будто таяли отделенные от него толщей воды силуэты людей, стоявших на борту, пока сам он в батискафе погружался в неизведанные глубины, и только то, что было на глубине, теперь имело значение.

Это умение в свое время спасло его нервную систему в первом браке. А бывшая жена навсегда осталась в убеждении, что он бесчувственная сволочь.

Но Бабкин не был сволочью. Просто из батискафа все воспринимается по-другому.

– Помню это дело, само собой, – сказал Чеботарев. – Только название села забыл… Чемень?

– Усть-Чекан.

– Точно. Трое погибших по собственной глупости.

– Стопроцентно по глупости? – спросил Сергей.

– Да, они угорели. Двое местных и их приятель, с которым они пили, не просыхая. Экспертиза показала, что очаг возгорания находился внутри, возле печки. Баня старая, выгорела за пять минут.

– Можно дело посмотреть? – попросил Сергей.

Чеботарев напрягся. Бабкин ощутил себя крестьянином, неторопливо подъезжавшим к городу на груженной репой подводе, перед которым неожиданно с лязгом упали железные ворота. В следующую секунду он понял причину. В нем узрели не простака, собиравшегося торговать репой, а шпиона в кольчуге под косовороткой.

– Я не проверять тебя собираюсь, – он даже усмехнулся, – а посмотреть, кем были погибшие. Меня особенно интересует третий, который не местный. Предполагаю, что он должен прямым путем вывести меня на моего фигуранта.

Чеботарев прищурился, взвешивая, стоит ли соглашаться на просьбу.

– Ладно, подожди в коридоре.