Остров-судьба - Дорис Хоу (1994)

— С удовольствием, доктор. Если, конечно, Франциска не будет возражать.

— С чего бы это я стала возражать?

Она улыбалась им, а про себя думала: «Зачем вообще существуют мужчины? В женской компании не было бы горя».

Несмотря на свое угнетенное состояние, Франциска рада была вновь оказаться дома. Домашняя обстановка благотворно действовала на нервную систему и смягчала сердечную боль и тоску. По крайней мере, в течение еще двух недель их отпуск будет продолжаться.

Первые несколько дней они провели в пассивном отдыхе и расслаблении.

«Никогда прежде я не чувствовала себя такой разбитой, — признавалась Франциска самой себе. — Не знала, что душевные переживания могут так изматывать человека».

Джон и доктор вели себя предельно тактично и не заговаривали о том, что случилось на Средиземном море. Франциске было смешно. Зачем делать вид, что ничего не было, если все трое только об этом и думают? Она решила, что нет смысла в игнорировании происшедшего. Положение, в котором они оказались, было до смешного нелепым, и необходимо было с этим покончить.

Как-то она все утро провела на теннисном корте вместе с Джоном. Они играли не в паре, а друг против друга, и сильно устали. Джон был превосходным теннисистом. Франциска сильно отставала от него в мастерстве.

— Все же лучше играть со мной, чем ни с кем, — сказала она, когда они уходили с корта.

— Верно. Ты хорошо играешь, тебе только силы не хватает. Мне нравится играть с тобой, Франциска.

Девушка украдкой посмотрела на Джона, шедшего рядом с ней к дому. Он прекрасно выглядел в своих кремового цвета брюках и рубашке.

— А, вот и вы… — Разомлевший на жаре доктор подал им чай. Мисс Прайд заварила чай недавно, и я надеялся, что к вашему приходу он не остынет. Ужасная духота, правда?

Франциска с тревогой посмотрела на отца. Наверняка у него болит голова.

— Тебе неплохо было бы лечь, папа.

— Лягу, — отмахнулся доктор.

Молодые люди проголодались во время игры и теперь налегли на еду.

— Стоит ли тебе так напрягаться на корте? — спросил доктор, заметно приободрившийся после хорошей чашки чая.

Франциска с недоумением посмотрела на отца.

— Разве я напрягалась? Не заметила. Забылась. Не то, что вы двое. Вы делаете вид, что ничего не было, и одно это сводит меня с ума. Почему вы до сих пор не заклеймили меня, не обозвали кокеткой или… хуже?..

— Потому что мы не считаем тебя кокеткой. Тем более хуже, — сказал Джон, который едва не подавился бутербродом с рыбой. — Просто тебя обманул этот донжуан.

Франциска холодно взглянула на него.

— Кто-кто?

— А как его еще назвать?

— А все-таки я верю, что он был искренен, — резко сказала она.

Откуда Джону знать, если он едва знаком с Максом, если Макс ему не нравится?

Доктор вздохнул.

— Если ты в этом уверена, то мы не сможем убедить тебя в обратном, как бы ни пытались. Время вылечит тебя окончательно. Я очень жалею о том, что все это вообще случилось.

— И я! — от всей души воскликнул Джон. — Черт возьми! Выкинь все это из головы, Франциска, и немедленно выходи за меня замуж! В этом выход!

— Да? — Девушка печально посмотрела в окно. — Я не хочу выходить замуж до двадцати пяти лет. Зачем ломать наши планы?

— Я никогда не планировал ждать неизвестно сколько лет, — жестко возразил Джон.

— Когда я допью свой чай, я под приличным предлогом удалюсь, — подал голос смущенный доктор. — А пока давайте поговорим о чем-нибудь нейтральном, а?

— Боишься, что мы поссоримся? — спросила отца Франциска.

— Нет, но такие разговоры лучше вести наедине. Если же ты меня спросишь, то я скажу, что совет Джона, на мой взгляд, хорош, и почему бы тебе ему не последовать?

Франциска очень рассчитывала на поддержку отца и поэтому не нашлась сейчас, что ответить на его слова.