Лучшая ученица - Ирис Мэй (2020)

Гвен ещё никогда не видела подругу такой растерянной, даже испуганной. На неё Иви смотрела с немым вопросом и ожиданием, словно надеялась, что Гвеннет сможет что-то объяснить.

Пожалуй, она действительно знала больше, по крайней мере, могла догадываться, о чём пойдёт речь, но сейчас, когда их ждала мать Иветт, было поздно затевать разговор о своих подозрениях и домыслах.

Леди Сен-Моро нервно расхаживала по комнате. Увидев вошедших девушек, она резко обернулась, напряжённо застыла, заметавшись взглядом по их лицам. Через несколько мгновений на её лице отразилось отчаяние и странная, почти детская беспомощность.

— Всё так… — бесцветно, надломленно произнесла она, забыв о приветствиях. — Одно лицо… Я знала, всегда знала, что однажды что-то произойдёт и придётся рассказать!.. — голос сорвался на протяжный глухой стон.

Перепуганная Иветт подбежала к матери, но та коротко покачала головой, отвергая любое проявление заботы.

— Всё в порядке, — с заметным трудом заставляя голос звучать ровно, выдавила она. — Простите за эту сцену. Сейчас… Сейчас я всё объясню.

Госпожа Сен-Моро надолго замолчала. Иветт так и осталась потерянно стоять в нескольких шагах от матери, пока та не попросила:

— Сядь. И вы тоже, пожалуйста, располагайтесь… Гвеннет, так?

Гвен кивнула, послушно опустившись на ближайшее кресло. Иви расположилась напротив, чтобы видеть и её, и мать.

Сама леди осталась стоять, даже отступила чуть в сторону, неосознанно стремясь укрыть лицо в тени. Несколько раз она набирала воздуха, собираясь заговорить, но, так ничего и не произнеся, снова замирала. Не знала, с чего начать? Или просто не решалась?

— Наверное, мне нужно рассказать всё с самого начала, чтобы вы поняли… — наконец справившись с собой, начала мать Иветт. — Мы с твоим отцом… — она осеклась, взглянув на дочь, и едва заметно скривилась, как от зубной боли. — Мы с Эдмундом вступили в брак, ещё будучи студентами. Нам было по двадцать лет, и мы действительно любили друг друга, наш союз был добровольным и желанным для обоих. Мы мечтали о большой семье, Эдмунд очень хотел детей, наследников…

Иветт шевельнулась, не сумев скрыть недоумения. Гвен показалось, что в глазах подруги промелькнула и тень смущения — как бы ни сблизились они за недолгое время знакомства, Иви вряд ли считала, что нужно посвящать посторонних в семейную историю, и не понимала желания матери углубляться в воспоминания при Гвен.

— Но как раз с этим нас ждали трудности, — с неприкрытой горечью продолжила госпожа Сен-Моро. — Первые несколько лет мы не беспокоились, думали, что всё ещё впереди и всему своё время… Но время шло, и ничего не менялось. Только Эдмунд стал постоянно задумываться и часто бывал в плохом расположении духа… Я знала, как сильно он хочет ребёнка, и… Я боялась, что он оставит меня, если я так и не смогу родить…

Леди ненадолго замолчала, переводя дух, и потом заговорила быстро и неразборчиво, глотая слова, словно боялась, что не успеет произнести всего, передумает или утратит решимость.

— Мы были женаты уже десять лет, когда я поняла, что нужно что-то делать, иначе я потеряю всё, потеряю Эдмунда. Я… я сказала ему, что жду ребёнка. Он был так счастлив! Как никогда до этого! Я сказала, что хочу до родов уехать в провинцию к брату, что мне нужен свежий воздух, прогулки на природе… Он волновался, но был готов выполнить любой мой каприз, и я уехала…

— На самом деле ребёнка не было? — невольно вырвалось у Гвен. Догадка о том, как всё обстояло на самом деле, вспыхнула резко, с беспощадной ясностью, так что не нашлось сил промолчать.

Госпожа Сен-Моро вздрогнула, как от удара, и обречённо кивнула.

— Да.

— Как?! — Иви вскочила, потрясённо переводя взгляд с матери на подругу и явно до сих пор не понимая, не желая понимать, что означает это признание. — Но ведь я… Как?