Янтарные глаза - Вилма Кадлечкова (2013)

– Из того, что прозвучало, круг – это лишь третий лучший возможный вариант, – поправил его Лукас. – Пятиугольник подходит больше, потому что это не настолько прямолинейное суждение, однако всегда есть опасность, что какой-нибудь подхалим назовет, например, вращающийся гиперболоид и сразу же привлечет больше внимания. Потому лучше всего промолчать. Любой выбор конкретного слова даст понять о тебе и твоем образе мышления то, чего никто не должен знать.

Трэвис набрал воздуха.

– Я…

– Но если уж ты допустишь, чтобы кто-то из тебя это вытащил, – безжалостно прервал его Лукас, – ты должен любой ценой на этом настаивать. По сути, дело было не в том, что ты назвал круг. Дело в том, что ты изменил ответ.

На лице Трэвиса отразилось отчаяние.

– Он хотел, чтобы я с ним поспорил! Ему важны были не знания, а смелость, – вдруг пошутил он.

Покачал головой, словно желая избавиться от внезапного ужаса перед вновь открывшимися горизонтами, после чего снова вернулся к добродушию.

– Ну, сегодня я бы справился получше! – заявил он и засмеялся.

«Куда уж там, справился бы он, – подумал Лукас. – Ты даже не можешь накинуть тряпку на свою мандалу».

– Это ценный жизненный опыт, – заявил он, улыбаясь в ответ. – В конце концов, что человек в восемнадцать лет знает о жизни?

Трэвис ожидал как раз такой ерунды, но Лукас был искренне рад, что ему не пришлось самому отвечать на тот риторический вопрос, потому что он не избежал бы насмешки. «Ну, кто-то и в сорок – не каждому дано стать мудрым. Как долго мы знакомы, Роберт Трэвис, три года? Все это время ты мучишься вопросом, честно ли я выиграл конкурс на место на Ӧссе или лишь благодаря имени моего отца. Но ты никогда не осмеливался спросить. Никогда не осмеливался незаметно проверить меня. А как насчет сегодня? Вот он я, перед мандалой с кучей текстов, которые ты определенно знаешь наизусть со всех сторон, – отличная возможность! Но ты этого не сделаешь. Ты не осмелишься даже сейчас».

– Я никогда не думал об этом в таком ключе, но сейчас запомню, – поспешно заверил его Трэвис с неподдельным восхищением. – Я постараюсь руководствоваться этим, имея дело с клиентами.

«И тут ты бьешь в свои же ворота». Лукас лишь усилием воли удержался, чтобы не закатить глаза. Неужели люди никогда не научатся? Все великие мудрости, которые он только что открыл ему, применимы только к одной конкретной ситуации и одному конкретному вопросу. Сам он не стал бы делать ставку на их универсальную применимость.

– В конце концов тебе еще удастся продать артисателлиты на Ӧссе, – усмехнулся он.

Шутка! Дружелюбная!

– Слушай, Боб, как насчет обеда? – добавил Лукас, будто ему это только что пришло в голову. – У меня больше нет рабочих вопросов для обсуждения, но мы можем обсудить ӧссенскую кухню.

Роберт Трэвис с энтузиазмом согласился. «Торжество малых: они несут осколок каменного лица; через лицо это бог заглянул в их мечты», – пришло на ум Лукасу, когда он видел выражение его лица. Было не так уж приятно чувствовать себя лишь осколком падшего бога, и осколком таким маленьким, что его мог взять Роберт Трэвис. Однако цитата имела продолжение, и Лукас с некоторым усилием извлек ее из памяти: «Какое безумство! Где в убогом доме хотят они найти для этого трофея столь прочную стену?» Однако он был почти уверен, что Роберт Трэвис в жизни не догадается, что в его торжестве малых есть какая-то проблема.

Пока большой босс «Спенсер АртиСатс» делал еще несколько телефонных звонков и переносил встречи, Лукас размышлял о Фомальхиве, о зӱрёгалах, о Марсе.

«Меньше чем через неделю первый Корабль с д-альфийцами приземлится на Деймосе II. И я должен попасть туда любой ценой. Раньше, чем зӱрёгал доберется до меня».