Опустошенный жених. Женская маскулинность - Вудман Марион (Мэрион) (2001)

В процессе работы над телом, погружаясь в ядро своего страха, Кейт обнаружила там гнев. Затем она осознала, что боялась его выразить, опасаясь дать волю своей ярости. Таким образом она подавляла гнев, усиливая контроль над собой, но при этом всегда оказывалась на периферии своих чувств. Словом, возникал порочный круг, и тогда ее страх на нее же и обращался. Пока она переживала этот внутренний раскол (изоляцию от своих чувств), когда границы ее личности постоянно нарушал отец-алкоголик, должна была оставаться некая часть личности, которую она не могла осознать.

«Я всегда избегала всего, что могло бы вызвать у меня боль от ощущения внутреннего расщепления, – говорила Кейт. – Я должна была стать способной выдерживать эту боль. Если Эго сохраняет достоинство в отношениях с Самостью, оно должно быть достаточно сильным, чтобы справиться с расщеплением. В самом центре должно быть свободное место, чтобы я могла его занять».

Вот как она переживала это расщепление на сессии (в скобках – мои наблюдения):

У меня возникло болезненное ощущение, настоящий страх, что я схожу с ума. Я перевернула всю свою жизнь, стала изворотливой и злой. В детском возрасте мне приходилось раздваиваться, чтобы просто выжить. (Вздыхает, шумно выдыхает, вжимается в сиденье – приподнимается, порывается встать.) Если я себе это позволю, то сойду с ума. В таком случае вы сможете опять меня взять к себе? (Бледное лицо, отсутствие эмоций, прострация.) Я вас уничтожу. (Руки, ступни, тело и лицо искривлены; издает хриплые звуки, обнажает передние зубы. Плюет, челюсть трясется.) Я ничуть не хуже вас. Вы больше меня не достанете. Вам больше не удастся меня провести. Я такая же хорошая, как вы. Я наплюю тысячью мелких брызг, и вам никогда меня не достать. У вас никогда не получится меня заклеймить. Вы сделали меня больной глубоко внутри. Вы позволили мне ощутить, насколько я ужасна. (Подпрыгивает.) Я рассыпаюсь на миллионы частичек. Попробуйте, найди те меня, а?

Нет. Там? Нет. Кто я? Здесь? Нет. Кто я? Здесь?

Нет. Попробуйте угадать. Вот она я. Вот кто я такая. Вы совершенно не знаете, кто я на самом деле. ВЫ НЕ ЖЕЛАЕТЕ ЗНАТЬ, КТО Я ТАКАЯ. Если бы я смогла вам сказать, я бы это сделала. Вы думаете, что можете сделать меня ручной? Вам никогда меня не достать. Вы считали меня дурой – ДУРОЙ. А я от вас ускользаю. Никому не позволю себя погубить. (Шепот.) И вам не позволю меня трясти. (Пристально изучает свои руки, успокаивается.)

Придя в себя, Кейт сказала: «Я испугалась, что дошла до такой крайности. У меня дрожит спина».

В этой дрожи выразилась ярость, которая подавлялась много лет. Если сосредоточенная в теле травма проявляется в терапевтической ситуации, как это получилось в случае с Кейт, происходит глубинное очищение. Как только осознаются подавленные энергии, больше нельзя не обращать на них внимания, не подвергая опасности физическое здоровье. Поскольку эти энергии относятся к первичным, базисным, лишь очень немногие из нас позволяют себе дойти до этих хтонических глубин. Но в сновидениях часто с чердака или откуда-то из подвала вырывается психотический персонаж. Полный бешеной ярости, он бегает по всему дому, иногда нападая на людей, вызывая у них дрожь. Если возникает страх перед одержимостью гневом, то человеку бывает легче выразить свой гнев. Гнев вырывается с индивидуального уровня психики, ярость – из ее архетипического ядра.

Если человеку в детские годы никогда не приходилось сталкиваться с предательством, вызвавшим травматические последствия, процесс расщепления (внутренней разобщенности) может стать преобладающим, а потому – автономным. Человек перестает осознавать свое поведение, в особенности если такое поведение периодически приводит к результатам, противоположным сознательным намерениям. Эго становится столь ослабленным, что не может противостоять даже неадекватному поведению или исходной травме. Предательство в детстве не осознается как предательство.