Тёмная порода - Ксения Крейцер (2021)

Одна сторона неба пламенела: закат разливался по ней золотисто-рыжим светом. Другая темнела, из голубой становясь синей, на которой бледный лунный диск приобретал все более чёткие очертания.

Сергос осмотрелся. Гианы сидели кружком, заворожённо глядя на заходящее солнце. Их талии раздались, животы округлились. Они, действительно, были тяжелы.

– Почему вы называете это место чертогами? – спросил Марис.

– А что тебя смущает, человече? Или ты ожидал найти меня в рукотворном дворце, что так нравятся вам, людям?

– Да нет, не ожидал, – пожал плечами Марис. – Я вообще не ожидал встретить тебя или твоих дочерей. Ну, то есть дочерей, может быть, и ожидал. Но явно не так.

Матерь криво ухмыльнулась.

– Посмотри только – у меня под ногами лес. Я живу под крышею неба, а стены моих чертогов из воздуха. И, тем не менее, никто не может ни войти сюда без моей на то воли, ни выйти. Видел ли ты место прекраснее? – Матерь явно не нуждалась в ответе. – Как жаль мне моих детей-полукровок, которые не могут сюда войти и живут в тёмных пещерах и лесах. Они не знают ласки Пламенной.

Сергос только после её слов заметил, что мелкая гиана куда-то подевалась. Уже на тропе её не было с ними.

– Почему они не могут сюда войти? – спросил Сергос.

– Они полукровки. Человечья кровь их отцов не даёт им войти в чертоги.

– А как же? – Сергос указал кивком на гиан.

– Это мои первые дочери, – лицо Матери приобрело блаженное выражение. – В них нет человеческой крови. Когда я осознала себя, вокруг была Темнота. И я пила её, пока она не заполнила меня до краёв. А потом мои глаза увидели свет Пламенной. Она разливала жизнь. И мои дети зародились во мне. Они совершенны. Но больше таких на свет не произвести. Жизненная сила, заключённая в человеческой крови, делает нас тяжёлыми, но дети, рождённые от неё, лишь бледные тени моих первых дочерей.

– Хорошо, а мы? В нас ведь тоже течёт человеческая кровь, – озадаченно произнёс Марис.

– Трудно жить в мире, о котором ты ничего не знаешь? Верно? Ты правда думаешь, что в тебе человеческая кровь? Мы зовём вас людьми, но на самом деле в вас от людей не намного больше, чем во мне. Темнота породила вас. Вы – её дети. Как я и мои первые дочери.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, последний луч погас и на небе воцарилась луна.

– Тогда почему маги продолжают рождаться, а чистокровные гианы – нет? – спросил Сергос.

– О, хотела бы я это знать! – воскликнула Матерь. – Но даже мне известно не все. И эта тайна мне не откроется. Даже в конце моей дороги, в последний день мира, когда Пламенная отнимет всё, что было даровано, и сгорит в собственном пламени, а мои глаза закроются навсегда, я не узнаю этого.

– Что значит «последний день мира»? Ты видишь это? – встревожился Марис.

Лицо Матери перестало быть благостным.

– Вам пора. Слишком много речей. Не задавай мне вопросов, человече, я всё равно не буду на них отвечать! – отрезала Матерь, когда Марис попытался повторить свой последний вопрос.

Матерь поднялась. Она оказалась очень высокой. Несколько пассов руками – и перед ней возникло мерцающее облако тумана.

– Идите! – приказала она.

– А спросить, куда выведет тропа, можно?

Марис встал. Альба и Сергос последовали его примеру. Сергос снова взял её за руку.

– Туда, где вас ждёт ваша судьба, – ответила Матерь. – Мне неизвестны ваши человеческие названия местностей. Идите, – поторопила она.

Марис хотел сказать что-то ещё, но Сергос дёрнул его за рукав, принуждая завершать разговор.

– Спасибо, – сказал он Матери и, не дожидаясь её ответа, шагнул на тропу, увлекая за собой Мариса и Альбу.

* * *

Когда они скрылись в тумане, Матерь, покачав головой, снова опустилась на пол.

– Матерь, позволь спросить.

– Спрашивай, дитя.

– Почему ты позвала их в чертоги и открыла им тропу? Их породила Темнота… Но ведь они почти люди. Мы же никогда…