Тёмная порода - Ксения Крейцер (2021)

– Я всё время забываю спросить, откуда вы знаете, что я эмпат? В смысле не уже сейчас, а вообще? Я не говорила об этом никому из вас. Но, когда я рассказала о своих предчувствиях, вы ничему не удивились, как будто бы знали, почему они могут у меня быть. И в лесу ты спрашивал у меня об эмпатах, – обратилась она к Сергосу, – подразумевая, что я одна из них. Откуда ты это знал тогда?

– Я ему сказал, – ответил Марис за Сергоса. – Сначала просто подозревал и поделился с Сергосом, ну, а потом стало ясно, что так оно и есть.

– И как ты понял? Изначально.

– Глаза твои, – Марис развёл руками.

– Глупость. Не понимаю, где ты вообще это взял. Какие-то там особенные глаза ещё не признак эмпата.

– Да, но ты слишком привлекательна, – сказал Марис тоном, каким озвучивают очевидные вещи. – И дело здесь вовсе не в твоей красоте. Будь ты одноглазой горбуньей, это ничего бы не изменило. Все эмпаты такие. У вас аура совершенно особенная.

– А ты встречал много эмпатов? – удивилась Альба.

– На самом деле, одного. Но впечатление осталось. Хотя, у тебя это всё как-то сильнее выражено, – Марис покосился на Сергоса, потом продолжил. – Как с кошками, знаешь, проходишь мимо и очень сложно удержаться, чтоб не погладить. А, чтоб тебя! – он зацепился ногой за корягу и едва не покатился со склона, в последний момент чудом сохранив равновесие.

– Осторожнее, Марис. Смотри ещё и под ноги хоть иногда, – сказал Сергос.

Ему подумалось, что его бы не сильно расстроило, если бы Марис всё-таки пролетел с десяток шагов кубарем. Вреда бы ему это особого не причинило, а вот моральное удовлетворение Сергосу бы обеспечило. Сложно ему удержаться, чтобы не погладить!

– Я всё равно не понимаю, как ты мог распознать, – задумчиво проговорила Альба. – Эмпата может определить только эмпат, другие не заметят, пока сам не признаешься, – она нахмурилась, резко остановилась и вопросительно воззрилась на Мариса.

– Я не эмпат, – поспешно заявил он.

– Нет, совершенно точно, нет, – согласилась Альба. – Но что-то похожее в тебе есть. Странно, что я сразу не заметила. Погоди, – поразилась она, – да ты глаза мне всё время отводил!

– Ну, отводил! – Марис скрестил руки на груди. – Говорил же, мой морок никто не обнаружит! Ты просто слишком глазастая.

– Ты ничего не хочешь нам объяснить, Марис? – осторожно начал Сергос.

– А что я должен объяснять? Я что, обязан всем и каждому всё о себе рассказывать?

– Да нет, не обязан. Просто обычно ты именно так и поступаешь, поэтому я удивлён.

Марис насупился и стал похож на обиженного ребёнка. Только очень крупного и бородатого.

– Я – несостоявшийся Сновидец, – сообщил он, глубоко вздохнув. – Ведьмы учили меня не просто так. Они увидели во мне способности и хотели их развить. И сначала у меня неплохо получалось. Я смотрел сны и мог ходить по ним. И пару раз даже видел то, что потом случалось. Ты смеёшься над моей верой в предсказания, Сергос, а я знаю, что грядущее можно видеть. Не всегда и нечасто, но можно.

Марис присел на большой камень, что лежал у тропы.

– А потом я просто перестал видеть сны. И сколько бы зелья Темноты я в себя не вливал, ничего не менялось. Я и сейчас не вижу снов, просто проваливаюсь в забытье, потом просыпаюсь.

– А что сказали ведьмы? – спросила Альба.

– Ничего. Я не говорил им. Когда я понял, что сновидение не вернётся, я покинул Круг. Они всё равно бы меня выгнали, когда узнали.

– Ну, – Сергос замялся, – а почему ты это скрываешь? Что здесь такого-то?

– Может быть, я не хочу выглядеть ущербным? – взгляд Мариса стал колючим.

– А какая здесь связь? – не понял Сергос.

– Самая обыкновенная. Незачем светить своими недоразвитыми способностями.

– Ты как-то очень уж суров к себе. Как будто бы обязательно быть во всем лучшим и уметь все на свете. Оно тебе надо, быть Сновидцем? Вечно грезить и жить иллюзиями? Что в этом хорошего?

Марис хмыкнул.