Ложь - Каридад Адамс (2018)

— Не думайте о Джонни плохо, и не судите его. Он очень славный и добрый. Джонни — сущий ангел, а Вирхиния донимает его своими глупыми выходками и жеманством. Он терпеть не может ее детские шалости и капризы, особенно на верховых прогулках. Мне часто приходится одной возвращаться домой и просить, чтобы за ними послали машину, потому что Вирхиния, намертво вцепившись в руку Джонни, рыдает в три ручья и отказывается снова садиться на лошадь.

— Могу представить, как она расстроена и недовольна тем, что ее кузен упорно предпочитает Ваше общество.

Вероника и Деметрио вышли через заднюю дверь холла на мраморную лестницу, ведущую прямо в сад. Спустившись на несколько ступенек, они остановились, чтобы спокойно поговорить.

Собираясь на прогулку, Вероника не стала надевать жакет, и теперь белая шелковая блузка выгодно подчеркивала красоту ее фигуры. Восхитительно-роскошные черные волосы девушки обрамляли немного бледное лицо, на котором почти не было косметики. Ее глаза казались Деметрио глубокими, почти бездонными, а губы напоминали кроваво-огненный рубин. Его влекло к Веронике. Все в этой девушке очаровывало, покоряло, манило его — даже страх и опасение, что именно она окажется той женщиной, которой он должен мстить за смерть брата. А счастливая Вероника упивалась вспышкой невольного мужского восхищения. От нечаянного восторга серые глаза мужчины на миг смягчились подобно тому, как меняется вкус простой воды от незаметной капли меда.

— Я понимаю чувства Джонни, — продолжил Деметрио, — а также лютую зависть и ревность Вирхинии, которую она не может скрыть.

— С чего бы Вирхинии завидовать мне? Ее участь гораздо лучше моей.

— Она завидует Вашему достоинству и красоте. Вы столь прекрасны, что…

— Сеньор Сан Тельмо!..

— Простите… Я не смог сдержаться. Мне кажется, что на свете больше не найдется такой восхитительной, очаровательной, удивительной девушки.

От смущения щеки Вероники стали пунцовыми. Кажется, она влюбилась, ибо впервые в жизни ее волнует мужское восхищение.

— Не думаю, что все это так, — тихо прошептала Вероника, — но мне очень приятно, что Вы считаете меня такой и сказали мне об этом… Однако, мы слишком задержались, идемте к остальным!..

* * *

— С добрым утром, Вероника!

— Привет, Джонни… как ты?

— Замечательно, ведь ты уже здесь. Я не думал, что ты придешь так быстро. Дружище Сан Тельмо, должно быть, кудесник.

— Это Вероника совершила чудо. Вот Ваши ключи, Вирхиния.

— Вы его открыли? Вероника, как ты открыла шкаф? Надеюсь, ты не выломала замок.

— Нет, дорогая, не выломала, всего лишь сломала. Так что защита твоих секретов будет не такой надежной.

— У меня нет секретов. И если бы я знала, что ты сломаешь замок, то…

— То не шутила бы со мной и не прятала сапоги. И кстати, не шути больше так, а то мы теряем время.

— Ваша лошадь, Вероника.

— Вероника, осторожней!.. Хенаро, держи его крепче, — приказал слуге Джонни.

— Разрешите, я буду стремянным, — учтиво предложил Деметрио.

— Я сам собирался подать Веронике стремя, — в тон ему ответил Джонни.

— Не тревожьтесь, мы сделаем это вместе. Готовы?

Вероника отважно и ловко запрыгнула на английского скакуна прежде, чем Джонни успел помочь ей.

— Тебе, видимо, не важно, что я сверну себе шею, Джонни, — Вирхиния мгновенно вцепилась в руку кузена. — Помоги мне сесть на лошадь.

— Твоя кобылка смирнее, комнатной собачки. Ну, залезай же!

— Спасибо, Джонни, ты очень любезен. Достаточно попросить тебя о чем-нибудь всего два-три раза.

— Сейчас тебе не пришлось долго упрашивать меня. Деметрио, Вашу лошадь уже ведут.

— Как? Вы поедете верхом на Султане?

— Джонни был достаточно любезен, чтобы дать мне его.

— Эта лошадь опасна.

— Я люблю таких.

— Вам по душе трудности?

— Да, чтобы преодолевать их. То же самое сказали вы во время нашего первого разговора.