Единственный и неповторимый - Адриенна Бэссо (2018)

Он чувствовал свою вину. Следовало убедиться, что Джоан не боится воды, прежде чем бросать ее в озеро. Он считал, что она в безопасности, даже если не умеет плавать, но водоем не обязательно должен быть глубоким, чтобы оказаться роковым. Малколм хорошо помнил историю, которую ему рассказали, когда он был еще ребенком, об одном из членов клана, который утонул, упав лицом в лужу глубиной всего в несколько дюймов.

Разумеется, большую роль сыграло то, что человек был пьян. И Малколм предусмотрительно не поил жену виски до того, как она вылезла из воды.

Благодаря виски, Джоан расслабилась, ее глаза довольно блестели. Правда, Малколм подозревал, что ее удовлетворение вызвано тем, что она добилась своего в споре с ним. Ему было нелегко согласиться, чтобы Джоан воспитывала Лилиас, хотя в глубине души он знал, что это правильное решение.

Джоан наклонилась и протянула ему фляжку. Ворот его туники был расстегнут, и Малколм получил возможность лицезреть ее округлые груди. Они были совершенны. Белая гладкая плоть и торчащие розовые соски.

Он чувствовал прилив крови к чреслам. Фаллос стал большим и твердым. Природа явно насмехалась над ним. В других обстоятельствах он бы ни секунды не сомневался и немедленно удовлетворил свое желание. Но ему требовалось больше, чем быстрая разрядка. Он хотел, чтобы она ответила на его страсть такой же сильной страстью.

Томное расслабленное выражение ее лица подсказало Малколму другой подход. С искушающей улыбкой он взял чулки Джоан, убедился, что мягкая шерсть уже высохла, и расправил их. Потом он взял ногу Джоан и положил себе на колени. Он натянул один чулок на ступню, но не дальше. Потом принялся медленно поглаживать подушечками пальцев ее ногу, сначала до колена, потом вверх по бедру, чувствуя, как ее плоть покрывается гусиной кожей.

Джоан смотрела на него с удивлением, но не делала попыток отстраниться.

– У тебя такие красивые изящные ножки, – сказал он и прижался губами к щиколотке.

Она задрожала. Малколм сделал глубокий вдох, его рука скользнула между ее бедер и коснулась тугих завитков на лобке. Ее глаза изумленно округлились, но она снова не сделала попытки отстраниться.

Очень медленно и осторожно Малколм начал ласкать губами ее ногу, постепенно двигаясь вверх. Его естество болезненно пульсировало. В это было трудно поверить – достаточно одного легкого прикосновения, чтобы все его тело наполнилось теплом и желанием.

Где-то хрустнула ветка. Малколм обернулся, но ничего не увидел. Он замер и прислушался. Ничего.

– Малколм?

– Тише!

Чувствуя себя неуютно без меча, Малколм отпустил ногу Джоан и бросился за оружием. Неожиданно с дерева вспорхнула птичья стайка и с громким щебетом разлетелась в разных направлениях. Малколм повернул голову, чтобы посмотреть. А потом его голову пронзила боль, из глаз посыпались искры, и его накрыла чернота.

Когда Малколм рухнул на землю, Джоан закричала. Она с ужасом увидела, как из-за деревьев появились измазанные грязью люди. Под их тяжелыми шагами трещали ветки. Грязная рука зажала ей рот, остановив крик. Джоан начала отчаянно сопротивляться и изо всех сил ударила головой схватившего ее мужчину в лицо.

Тот грязно выругался.

– Немедленно уймись, или я перережу твое хорошенькое горло, – прорычал он, обдав ее зловонным дыханием.

Сердце Джоан отчаянно билось, но она смогла взять себя в руки и затихла. Напавший на нее человек грубо завел ее руку за спину, и она чувствовала сильную боль в плече, но молча терпела.

– Похоже, мы прервали любовное свидание, – сказал один из бандитов.

– Да, и эта пташка почти голая, – согласился другой.

– Но Маккенна одет. Так что они, вероятнее всего, не закончили. Жаль терять такой лакомый кусочек, – решил первый.