Багровый лепесток и белый - Мишель Фейбер (2017)

Больше Уильяму было не выдержать; его фантазии – как он рывком открывает гардероб и с криком победного облегчения выволакивает на свет божий Конфетку и свою перепуганную дочь – окончательно увяли. Он спускается на первый этаж, где в ожидании его возвращения стоит миссис Фокс; он читает упрек в ее глазах.

– Миссис Фокс, – говорит он, чувствуя себя грязнее содержимого картонной коробки на лестничной площадке. – Я… Я… Как мне… Это вторжение в вашу частную жизнь. Сможете ли вы простить мне это…

Она скрещивает руки на груди и выставляет вперед подбородок.

– Не мне прощать вас, мистер Рэкхэм, – спокойно говорит она, будто просто напоминая ему, что христианская вера, которую они номинально совместно исповедуют, не католического толка.

– Я был… Я просто потерял голову, – умоляет Уильям, продвигаясь к выходной двери, боясь, как бы – вдобавок ко всему – не наступить на кота Генри, который крутится у него в ногах, покусывая за брюки. – Неужели я ничего не могу сделать, чтобы искупить свое поведение, вернуть себе ваше уважение?

Миссис Фокс медленно опускает глаза, крепче сжимая руки на груди. Ее длинное лицо, с опозданием замечает Уильям, обладает странной красотой, и – господи, да возможно ли это? Неужели это улыбка изгибает уголки ее губ?

– Благодарю вас, мистер Рэкхэм, – учтиво говорит она. – Я серьезно обдумаю ваше предложение. В конце концов, человек с вашими средствами идеально соответствует многим достойным задачам, в решении которых нуждается этот мир.

Она делает жест в сторону филантропического беспорядка своего жилья.

– Я взяла на себя больше дел, чем мне по силам, – как вы, без сомнения, заметили. Так что… Да, мистер Рэкхэм, я рассчитываю на ваше содействие в будущем.

И, последовательно неортодоксальная, она – не он – распахивает дверь и желает ему всего хорошего.

– Мяу! – соглашается и кот Генри, с наслаждением растягиваясь у ног хозяйки.

Истерзанный, Уильям возвращается к себе домой. Приходили из полиции? Нет, из полиции не приходили. Желает ли он, чтобы ему разогрели ленч? Нет, он не желает, чтобы разогрели ленч. Кофе, принесите кофе.

Каким бы невыносимым ни было напряжение, ему остается только выносить его и продолжать работать – как обычно. Пришла новая почта, но нет ничего по поводу Конфетки или его дочери. Письмо от Гроувера Панки, эсквайра, – его называют грубияном, с ним все стараются порвать отношения. Уильям в таком смятении, что он подумывает, не вызвать ли Панки на дуэль: паршивый старый пес, вероятно, прекрасный стрелок – пыхнет из пистолета и сразу положит конец мучениям. Но нет, он должен владеть собой, надо вступить в переговоры с этим Чидлом из Гламоргана. Чидл производит баночки из слоновой кости, легкие, как морские раковины, но такие прочные, что они не ломаются, даже если сжать в кулаке. Уильям знает, он пробовал.

Открывает конверт с незнакомым именем и адресом: миссис Ф. Де Лусиньян, Фер-стрит, 2, Сайденхем.

Дорогой мистер Рэкхэм, – обращается к нему любезная дама. – Мои волосы поседели от бед и болезни, но один флакон Вашего масла «Вороново крыло» возвратил им великолепный черный цвет, сделал их такими же, как в дни моей молодости. Это отмечают все мои друзья. Вы можете поступить с этим письмом, как пожелаете.

Уильям глупо хлопает глазами, не зная, смеяться ли ему или рыдать. Это же из разряда тех пылких свидетельств, которые они с Конфеткой сочиняли для рэкхэмовской рекламы, и вот пожалуйста: стопроцентно подлинное свидетельство. Миссис Ф. Де Лусиньян восхищается своими крашеными волосами, сидя перед зеркалом в Сайденхеме; Господь ее благослови! Она заслуживает целой коробки «Воронова крыла»; может быть, она как раз на это и рассчитывает.