Она не могла это сделать. Винс был прав: она только притворялась. Притворялась, что может сбежать. Притворялась, что может стать частью чего-то, что что-то собой представляет, а на самом деле она аутсайдер.

– Давай, Имоджен! – крикнула ей Селин. Имоджен открыла глаза. Хозяйка кафе послала ей подбадривающую улыбку: – Если выиграете, фрикадельки за мой счет всю неделю!

«Хотя, – добавила она и подмигнула, – не думаю, что вы выиграете».

Имоджен слабо улыбнулась. Она посмотрела на буле в своей руке, а затем вступила в очерченный круг.

– Вперед, Имоджен! – кричал Рене. – Вперед, команда «Бастараш»!

Он начал медленно хлопать в ладоши, и ему стала вторить вся толпа.

Имоджен даже не думала сейчас о том, чтобы положить шар поближе к кошонету – ей бы вообще бросить его хоть как-нибудь. Голова у нее кружилась, она боялась, что в любой момент может просто упасть. Она покрепче сжала пальцами серебряный шар.

– Allis! – ревела толпа.

– Давай, Имоджен! – кричала Энжи.

Этот буле у нее в ладони, он жег ей руки, как будто был целиком из огня. Ей нужно его бросить. Коротко вздохнув, Имоджен кинула шар.

Он упал очень близко. Слишком близко. Ужасно.

– Ничего, – успокоил ее Рене, похлопывая по спину, хотя шар упал так близко от нее, что Имоджен понимала: он даже не будет засчитан. – Давай следующий.

Она сглотнула и немедля бросила шар. На этот раз он приземлился в ярде от кошонета. Из толпы понеслось насмешливое мяуканье и улюлюканье.

– Не то чтобы я на тебя давил… – сказал Рене. – Но…

– Я стараюсь, – ответила она резковато. – Правда, стараюсь! Я же говорила, что безнадежна. Простите.

– Нет, нет, это ты меня прости, – Рене старался говорить как можно мягче. – Иногда я перегибаю палку. Не волнуйся, Имоджен. Просто брось шар и предоставь все остальное Богу.

Он сжал ей плечо: «И если он решит, что сегодня не наша очередь выиграть, ничего, я это переживу».

Имоджен повернулась к нему. Его голубые глаза поблескивали, когда он послал ей подбадривающий кивок. Она вдруг поняла, что ждала, что он будет сейчас как Винс, что будет злиться на нее за то, что она не оправдала его ожиданий. В голове у нее звучало снова и снова: «Ты безнадежна, Имоджен. Ты безнадежна». Но ведь Рене ничего такого не говорил. Он вообще ничего не говорил. Он просто смотрел на нее ласково и подбадривающе.

Она набрала побольше воздуха в грудь, сжала буле в ладони и метнула его в кошонет. Он чуть стукнулся о него, чуть подвинул его в сторону от шара Флоранс и лег прямо между теми, которые они с Рене положили там раньше. За спиной у себя она услышала триумфальный возглас, а затем Энжи, стукнув по спине, накинулась с объятиями.

– Мы победили! Победили! – кричала она. – Вот это бросок! Просто супер, Имоджен!

Имоджен стояла как вкопанная. Она не могла сказать им, что и не думала делать такой бросок. Не могла сказать, что это всего лишь удача, везение. Разделяя их радость от победы, она послала Селин извиняющийся взгляд. Но та улыбнулась, кажется вовсе не расстроенная проигрышем.

– Мне вообще все равно, – объяснила она Имоджен попозже, когда они сидели за столиком на веранде кафе и пили вино. – Это же просто благотворительность прежде всего. Но мой отец… Он всегда хочет одолеть Рене. Даже когда мы были женаты, они все время соперничали.

– Уверена, что твоему браку это пошло не на пользу.

– Нет, к моему отцу это не имело отношения, – сказала Селин. – Борьба за первенство во всем всегда была и между мной и Рене.

– Он пытался тебя контролировать?

Селин покачала головой.

– Ах, нет, – сказала она. – Как я говорила, он просто любит быть лучшим. Всегда давал мне советы, которых я не просила. Я его не слушала. Я ведь самостоятельная женщина вообще-то. Ну и…

Она испытующе взглянула на Имоджен: «Кстати, у вас с ним все может быть совсем иначе».