Красные листья - Полина Саймонс (1999)

— Не могу, — ответил он. — Я вообще не могу представить свою жизнь без тебя.

Кристине в очередной раз захотелось сказать, что рано или поздно ему придется жить без нее и что он должен приучать себя к этой мысли, но подумала, что момент сейчас не совсем подходящий.

— Машина действительно разбита полностью?

Она пожала плечами и безразлично ответила:

— Откуда я знаю? Ты думаешь, я там ходила вокруг нее и смотрела, что с ней?

— Тебе нужно было пойти сразу в больницу, — произнес он тихо и спокойно.

— Если бы я пошла туда, то опоздала бы еще больше, — сказала она. — Надеюсь, ты не сомневаешься, что они продержали бы меня там всю ночь. Видишь, как ты расстроился, а ведь я опоздала всего на два часа. Можно себе представить, что было бы, если бы я вообще не явилась ночевать!

— Я бы решил, что с тобой что-то случилось. Начал бы тебя искать и, в конце концов, нашел бы в больнице.

— Нашел бы, конечно. И набросился с упреками.

— Извини, Крисс. Хотя зря ты на меня обижаешься. Послушай, поехали в Канаду. Пожалуйста. Прошу тебя. Пожалуйста!

— Нет, Альберт. Я тебе тоже говорю «пожалуйста!». У тебя есть Конни, ты что, забыл?

— Это я улажу. Может быть, устрою генеральное сражение.

— Я в это не верю, — сказала она. Присев перед ним на корточки, голая, Кристина прошептала: — Альберт, пожалуйста. Я хочу это прекратить.

Он оглядел ее и, недоумевая, спросил:

— Послушай, а чего это ты голая?

Она встала и попятилась.

— Я совершенно серьезно.

— Поехали в Канаду и поговорим там. Ты снова все это скажешь, если это так серьезно. Но там. — Он усмехнулся.

— Нет, я действительно серьезно. С меня хватит. Я хочу, чтобы мы покончили с этим. Хорошо?

Кристина не улыбалась, и улыбка Альберта тоже растаяла.

— Ты же совсем голая, — повторил он.

— Одеться проблемы нет, Альберт. Одеться я, конечно, могу.

— Пожалуйста, — произнес он холодно, — сделай одолжение.

— Проблема не в том, чтобы одеться. Проблема в нас. Мы с тобой должны, наконец, остановиться. Сказать друг другу: «Хватит». — Она отвернулась. — Я хочу, чтобы мы покончили с этим. — Она кашлянула, и этот кашель отозвался в голове жестокой болью. — Я хочу порвать наши отношения. Я хочу, чтобы ты поехал с Конни на Лонг-Айленд и чтобы я больше об этом не думала. Я не хочу лгать, я не хочу прятаться, скрываться, таиться, я не хочу все время думать о том, как бы не узнал про все это Говард. Или кто-то еще. Ты прекрасно знаешь кто.

Он сидел и бесстрастно смотрел перед собой.

— Нам нельзя быть больше вместе, — повторила Кристина.

— Я с тобой не согласен. — Его голос звучал ровно. Таким тоном он с равным успехом мог бы сказать: «Я с тобой согласен».

— Мы не созданы друг для друга, — произнесла Кристина как можно тверже, зная при этом, что ее голос звучит совсем даже не так твердо, а скорее мягко, зная, что ей некуда спрятаться от его взгляда.

— Я не согласен с тобой. Ты ошибаешься, — повторил Альберт все тем же тоном.

Кристина не сдавалась:

— Нет, не ошибаюсь. Мы с тобой сами все испортили, давно и необратимо. Но сейчас пришло время начать жить заново. Нормальной правильной жизнью. Ты-то сам хочешь этого или нет? Конни так тебя любит.

— Знаю. Ну и что? Джим тебя тоже любит.

— Нет, он меня не любит, — сказала Кристина, покачав головой. — Не любит. Во всяком случае, не так, как тебя — Конни. И ты это знаешь.

Альберт поднялся с кресла, подошел и встал перед ней.

— Кристина, это абсурд. Я и мысли такой не могу допустить, чтобы потерять тебя, чтобы ты ушла из моей жизни.

Ей хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть его. Она попросила:

— Альберт, пожалуйста. Мы не можем. Так продолжать мы не можем.

— Можем.

Она глубоко вздохнула и тут же застонала от боли. «В самом деле, зачем я стою здесь, голая, и пытаюсь разговаривать с глухим?»