Жизнь сначала - Татьяна Успенская-Ошанина (2008)

— Ну, Гриша, — по обыкновению прервал меня папик, — это всё в далёком прошлом, я же не мог предположить особую ситуацию, такую редкую в наши дни, ты слишком молод и не знаешь, какие хитрые и коварные женщины. Что скрывать, тебе повезло. Я же вижу, как прочен и серьёзен ваш союз. Вот и мама говорит… Я попрошу у твоей жены прощения. Сделай доброе дело, пожалуйста, поднимись к ней, спроси разрешения поговорить… заступись за меня. У меня один сын, я хочу общаться с тобой.

Мама молчит, но я понимаю: для неё общие обеды — единственная возможность видеться с папиком.

С тех пор, вот уже много лет, мы обедаем вчетвером. А по субботам мы с папиком играем в теннис. Раньше папик вообще спорта не признавал. «Глупо тратить столько времени на чепуху, — говаривал он, — всё равно предначертан путь человека, и смерть предрешена». Но в те три года, что мы не виделись, кто-то, из высшего эшелона, объяснил папику, что большой теннис — спорт для посвященных, познакомил с уникальным тренером, и папик ринулся в этот престижный спорт со всей своей энергией и страстностью. Довольно легко освоил его премудрости и стал играть на хорошем уровне. Встретившись со мной, в первый же час начал наступление. «Тебе нужен теннис! Прежде всего красота». Для папика красота заключалась в белизне костюма, в ритуале приветствий, в ракетках лучших иностранных фирм, в гармоничности движений игры. Конечно, уникальный тренер драл с клиента три шкуры, но большие деньги, по убеждению папика, окупались и неизменным удовольствием, и резким улучшением здоровья. А для меня папик готов был и разориться — лишь бы я встал с ним на корт!

Так в мою жизнь вошёл и вот уже несколько лет является самым замечательным отдыхом теннис вместе с новым папиком, изо всех сил пытающимся относиться ко мне как к равному. Разве папик откажется пробить Жэке время на зимнем корте, разве не «поделится» своим тренером?! Да если папик узнает, для чего мне нужен Жэка!

— Я играю прекрасно?! — удивился Жэка и уставился на Тюбика, как на предполагаемый источник информации. — Валище преувеличивает, я едва начинающий. Хотел бы…

— В чём же дело?! — горячо говорю, радуясь тому, что он смотрит на меня, а не на Тошу. — Я вас сведу с лучшим тренером Москвы, я помогу вам с кортами. Мой папик связан со всеми кортами Москвы!

— Индюшка! — воскликнул Тюбик. — Любимая моя еда! С корочкой. Только вы, Антонина Сергеевна, могли создать такую красотищу, произведение искусства!

Тоша улыбнулась, но в её глазах мелькнул недобрый огонёк — в отличие от Жэки она лести не любит.

— Салаты попробуйте и пироги! — угощаю я.

— О, о салатах мы наслышаны! Высокий класс! — патетическим тоном говорит Жэка. И снова тень проходит по Тошиному лицу.

Сижу, как на раскалённой сковородке, решаю сверхзадачу. С одной стороны, нужно дать понять Тоше, что Жэка мне ни для чего не нужен, просто приятель, с другой, я должен утопить Жаку в лести, но Тоша тут же это поймёт. Как совместить две несоединимые программы?

И тут мне помог папик. Есть у него этакий непринуждённый тон, лёгкий, игривый, на грани лжи и правды! Чуть-чуть изменить выражение лица, и только очень тонкий человек поймёт, что ты играешь. Тоша поймёт. Но, если говорить о нейтральном, о неинтересном для неё, может, и проскочит?! Я расстегнул куртку, точно мне стало немыслимо жарко.