Пташка - Ксения Скворцова

Фиргалл заставлял себя рассматривать нынешнее положение с разных углов, вертя его так и эдак, как деревянную головоломку. Вести, полученные от Айфэ и нагнавшие его, наконец, здесь, в Залесье, были на удивление добрыми.

Сид нахмурился и помотал головой, рассеянно запустив пальцы в волосы. Просто дать ей уйти? После всего вот так отпустить? После того, как она спасла его, как тащила через весь лес… Он до сих пор не мог поверить, что Гнеде удалось не просто выбраться из передряги живой, а ещё и вызволить его. Фиргалл недооценивал её, всё время недооценивал. Ему казалось, он видит девочку насквозь. Да что там, он старался думать, что в ней особенно и нечего видеть.

Сид в задумчивости коснулся лба. Он не привык полагаться на высшие силы, редко уступая ответственность чужой воле, но теперь.… Всё разрешалось будто бы само собой. Исчезновение Гнеды существенно облегчало его жизнь, жизнь его сына, всех. Провидение? Судьба? Всё к лучшему. Их дороги расходились здесь, но Фиргалл чувствовал, что ещё услышит о Гнеде из Перебродов.

20. Стародуб.

Гнеда много раз пыталась представить себе Стародуб — город, что выстроили и возвеличили её предки. Он не имел таких же древних корней, как Ардглас, где родилась мать и за стол в котором так яростно боролись её братья, но это был тот самый Город из её детства, и сердце девушки замирало от восторга и страха в предвкушении долгожданной встречи.

Когда Гнеда выехала из леса, перед ней открылась пологая равнина, плавно перераставшая в холм, на вершине которого зиждилась окольцованная бревенчатым валом деревянная громада. Город так и разбухал, грозя вот-вот вывалиться из тугого пояса крепостных стен. Блестящая полоса Листвянки разрезала Стародуб на две части, соединённые мостом.

Найти путь к столице не было сложной задачей, стоило лишь отыскать большую дорогу. Девушка заранее выведала у Гореслава всё, что могла на этот счёт, а затем ей было достаточно задать несколько наводящих вопросов не подозревающему худого Хотьше.

Когда наутро после побега девушка проснулась в одиночестве, то поняла, что Фиргалл послушался её. Не стал искать. Освободился от клятвы. Не позволяя себе задерживаться на боли и разочаровании, которые принесло осознание произошедшего, Гнеда с удвоенной решимостью принялась осуществлять задуманное.

Девушка осмелилась выбраться из чащобы только вчера, опасаясь лихоимцев и ненужных встреч. Гнеда оделась юношей, надеясь хоть немного обезопасить себя, ведь женщина не могла путешествовать без опеки, не вызывая подозрений и ненужных толков. Теперь, когда Гнеда осталась одна, всё представало в ином свете. Ответственность, которую раньше нёс Фиргалл, отныне лежала только на ней. Рядом не было надёжного защитника и заботливых слуг. Гнеде не хотелось этого признавать, но, глядя на город, бывший когда-то её истинным домом, она испытала прилив малодушия. Что делать дальше? Куда податься?

Не давая себе времени на лишние раздумья, девушка пустила коня спокойным шагом по направлению к городским воротам. На самом подъезде Гнеда нагнала деда, правившего скрипучей, гружённой пахучим сеном телегой. Преодолевая волнение и стараясь унять дрожь в руках, девушка, спешившись, принялась терпеливо дожидаться своей очереди.

Дубовые резные ворота вблизи оказались совсем огромными. На них красовались изображения неведомых чудищ с разверзнутыми кровожадными пастями, служившими грозным предостережением всякому, кто въезжал в славный град.

Стражников было двое. Оба имели при себе мечи и длинные копья. Пока Гнеда рассматривала их снаряжение, старик уже успел миновать воинов, перебросившись с ними лишь несколькими словами, вызвавшими на лицах охранников снисходительные улыбки.

— Здравствуйте, люди добрые, — набралась храбрости Гнеда, изо всех сил надеясь, что её голос походит на мальчишеский.