Приватный танец - Eiya Ell

Я гоню прочь плохие мысли, для меня главное знать, что она жива, скоро увидим ее.

Но то, что вижу я, когда захожу в палату, вгоняет в шок. Вызывает дрожь и я не смотря ни на что, ни на то где мы и с кем мы, кричу во весь голос и бегу к ней:

— Асият!

Асият стоит у настежь открытого окна в одной белой ночнушке. Холодный морозный ветер дует в лицо и развевает ее волосы по сторонам.

Она вздрагивает и поворачивается ко мне, когда слышит мой голос.

Глава 15

Обнимаю.

Крепко прижимаю, когда она начинает громко плакать,

Падает на колени, я следом.

Асият задыхается, издает какие-то звуки.

Отпускаю, чтобы она набрала кислород в легкие.

— Злата…

— Девочка моя.

— Где ты была? — глажу ее волосы, убираю за ушки, чтобы не лезли в глаза, окно до сих пор открыто, ветер дует, пронизывает кожу, — я была совсем одна, — плачет, словно задыхается, — мне было так больно, — стучит себе по груди, — вот тут, я думала, что умираю.

— Ты что такое говоришь?!

— Почему я не умерла? Зачем я осталась жить?

— Асият, — смотрю в ее глаза, не узнаю. Взгляд потухший, глаза непонятного цвета, еще больше пугают черные круги под глазами и бледное, практически белое лицо. Она, дрожащими руками, берет мои руки в свои, подносит к своему лицу:

— Мне так тебя не хватало.

— Перестань плакать, пожалуйста. Асият.

— Если бы ты была рядом, ничего бы не произошло, — мотает головой в стороны, — я уверена, ты не бы не дала случится тому, что случилось.

— Что случилось? — она закрывает глаза, — Асият.

— Я боюсь Злата, мне очень страшно, — ее начинает сильнее колотить, она стучит зубами, без того холодные руки леденеют и синеют, — мне страшно трогать свой живот. Там пусто Злата..

Только после этого смотрю на ее плоский живот, слёзы большими каплями срываются с моих глаз. У меня пропадает дар речи, во рту пересыхает, сердце начинает бешено колотиться, дыхание учащается, когда понимаю, почему она боится. В глазах темнеет, меня начинает знобить. Я вою, кусаю свой кулак до крови, не сдерживаясь, громко плачу.

— Как так? Как, Асият? — она пожимает плечами и теряет сознание.

Я кричу так, как не кричала никогда в жизни. Наверное, мои крики слышит все гинекологическое отделение, потому что в следующую секунду в палату заходят все. От врача с медсестрой, до пациентов с других палат. Я бью Асият по щекам, и кричу, чтобы она открывала глаза, положив другую руку под голову. Меня оттаскивают от нее.

Врач опускается на колени, а медсестра выбегает из палаты, что вернутся через минуту с дежурной аптечкой.

Я плачу и кричу, чтобы они вернули мне подругу, трясусь так, что девочки, которые держат меня под локоть, трясутся вместе со мной.

Асият открывает глаза, ищет и слегка улыбается, когда находит меня взглядом. Я с облегчением вздыхаю, помогаю медсестре переместить ее на кровать. Дрожь не отпускает мое тело, я чувствую слабую боль внизу живота, ноги трясутся, меня пошатывает, поэтому я опускаюсь на кровать, к ногам Асият. Малыша нет? Мозг один за одним подает сигналы, что у Асият не малыша, ребенка нет. Я вздрагиваю каждый раз, при каждой мысли об этом, мне дурно. Сознание не может принять подобные новости, я сама себя успокаиваю: может я не так все поняла?

— Ты как не ела, так и не ешь? — спрашивает врач, на что Асият просто опускает глаза, — сейчас я распоряжусь, тебе поставят капельницу, но, — она смотрит на меня, — тебе плохо, девочка?

— Нет, все в порядке.

— Ты тоже побледнела, не хватало еще, чтобы и ты потеряла сознание, — я мотаю головой, мол все в порядке, она перевод взгляд на Асият, — так, если ты есть не будешь, прости, — разводит руками, — не выпишу!

Она просит всех покинуть палату, и сама выходит следом.

Я перемещаюсь ближе к подруге, укрываю.

— Почему ты не кушаешь? — спрашиваю дрожащим голосом.