Княжна - Кристина Дубравина

Князева едва не разрывалась в неведении; вопрос «Что дарить?» встал остро, коля не на шутку. Пчёлкин предлагал просто дать Беловым денег, и к третьему часу походов по «Детскому миру» Анна, до того выступающая сильно против, была уже готова согласиться. Но всё равно продолжала высматривать среди многочисленных полок какой-то подарок.

Ходунки? Одежда? Ванночка для купания? Набор погремушек? Какой-нибудь большой плюшевый медведь?

— Дьявол, — чуть ли не в досаде плюнула Анна, когда заметила очередной брак на уже шестом по счёту чепчике нежно-голубого цвета, попадавшего ей в руки. Шапочка в целлофановой упаковке полетела обратно на полку.

Пчёла оттолкнулся от стены, на которой висел плакат с веселым жирафом, помогающий мамочкам и их деткам определять рост малышей, и подошёл к Князевой со спины. Руки его — большие, не мерзнущие без перчаток даже в промозглую осень — коснулись живота, скулистая щека прижалась к виску Анны.

Она прикрыла глаза, переводя дыхание.

— Ну? Чего ты бесишься, Ань?

— Не могу, — проскрежетала, так и не поворачиваясь лицом к мужчине. Князева ещё раз глубоко вздохнула-выдохнула, как перед прыжок в омут, и, не бросая настырных попыток найти хорошо прошитый чепчик, снова полезла к полке.

— Не люблю подобные мероприятия, ты же сам знаешь.

— Какие «подобные»? — уточнил Пчёла, направился на помощь к стенду. Аня боковым зрением заметила на красивом ровном профиле мужчины усмешку: — Устраиваемые Беловыми?

— Я про церковные праздники.

Больная для Анны тема, Витя это за два года совместной жизни хорошо уяснил. Князева сама много раз об своем отношении к вере говорила, но, задев тему религии, в очередной раз выдала заученный чуть ли не на зубок монолог собственного авторства:

— Как вообще можно крестить ребенка в таком возрасте? Вера должна быть по собственному желанию, а не по «умолчанию». Вот где, скажи мне, вероятность, что захочет новорожденный верить в Бога? Или что ему другая религия не окажется ближе? Но, нет, молодым родителям капают на мозги, что «надо покрестить», и те бегут, закинув язык на плечо, в церковь, — фыркнула.

— Глупость какая!.. До сих пор «традиция» живёт из-за таких дурных устоев.

— Ты ж сама крещеная, — подметил тонко Витя, почти не задетый словами Аниными о вере, которой сам придерживался почти искренне. В ответ Князева только сильнее вспыхнула, будто масла в огонь кто подлил, и перебрала ещё несколько шапочек.

— В том-то и дело, что крещеная. Потому, что мать сразу после роддома в церковь пошла, за крестины договариваться. И что мы теперь имеем? Я в Бога не верю, хотя крест ношу, — в жаре она развернулась лицом к Пчёле и моргнула глазами, подводя очевидный итог:

— А это ведь грех.

— Так если ты не веришь, то чего за грехи беспокоишься?

— Хочется чистую карму, — сарказмом девушка поставила точку и под смешок Пчёлкина потянулась чуть ли не в самый дальний конец полки. Успела самой себе поклясться, что попросту в конверт вложит хорошую половину от грядущего аванса, если не найдёт достойного чепчика в течение минуты, и взяла ещё несколько упаковок с мелкими шапочками, на которых вышивкой «плавали» кораблики.

Витя приобнял её за пояс, придерживая. Анна меньше, чем на миг, замерла, вместе с неподвижностью тела и дышать переставая, и, погладив по чувственному изгибу талии, который за твидовым пальто не прощупывался толком, Пчёла пожал плечами:

— Не знаю. А я верю, что Бог есть.

Князева сдержалась, чтобы не спросить в ехидстве, отчего же он тогда не живет по десяти заповедям. Вместо того она повела плечом, не желая Витю задеть, и развернулась к нему.

Рука, лежащая у неё на талии, теперь покоилась на пояснице. Анна выдохнула, мыслями туша пламя спора, который предупредить, остановить было лишь в её силах, посмотрела на Пчёлу, чуть запрокинула голову. Свет от высоких ламп играл на волосах, чуть блестящих от капли геля.