Солнце мое - Владимир Войлошников, Ольга Войлошникова

— А ещё у него спиралька совсем низко, можно пол-литра вскипятить — быстренько попить.

— Верно! — совсем уж бодро согласилась бабушка. — Ну-ка, покажи мне ещё раз, как что делать?

Вот оно что! Она, оказывается, просто боялась «с управлением не справиться»! Маскировщица, блин.

Ещё бабушка с подозрением отнеслась к компьютеру. Сперва думала, что это типа телевизор — недоумевала, зачем клавиатура и все прочие «коробочки». Да ещё и первый канал не показывает, а всё время какую-то странную заставку.

Потом я открыла ей текстовый редактор, показала как я текст набираю, а потом на принтере печатаю. Удивилась она страшно!

— Смотри-ка, как газета, да?

Я для простоты понимания сказала, что это мне надо для учёбы и пригодится для работы, и бабушка признала, что компьютер — вещь неплохая, хоть и громоздкая.

ОСЕНЬ НАСТУПИЛА, ВЫСОХЛИ ЦВЕТЫ[18]

Мама у меня, как вы знаете, воспитательница, так что из меня периодически пачками лезут детские стихи, мда.

Ещё два дня продолжалась моя лафа с каждодневным посещением уроков армейской физкультуры, а потом пришла она. Осень.

Нет, не сказать, чтоб осень пришла какая-то слишком уж промозглая. Обычная, то дождь, то солнышко. Бури, скорее, бродили у меня в душе, но я потихоньку старалась крыть их в ответ и бороться с депрессухой.

В универ я явилась ровно один раз: посветить лицом и сказать старосте, что вот так, мол, не теряйте, пришлось мне выйти на работу, когда стипуха будет — звони. Олеська сделала скорбное лицо и понятливо покивала. У нас уж несколько человек — кто совсем ушёл, кто на заочку перевёлся — из-за того, что се́мьи не тянули, пришлось на работу устраиваться.

Зато вышла на курсы в политех — на те, дизайнерские. Как и собиралась, проплатила учёбу по-максимуму. Вместе с тем, что мне папа подкинул, получилось год до конца закрыть — ну и всё, голова больше об этом не болит!

Потихоньку заканчивала формирование моих кружковых групп. Заведующая (утвердили-таки Константиновну) предложила мне хитрый и коварный ход: первое занятие сделать бесплатным. Вот для всех поголовно. Типа, детям понравится, будут родителей просить записать их на кружки. Ну и для тех, кто по двое детей записывал, тоже скидки. Правда, мало таких. Сейчас вообще редко кто второго решается рожать — выживать-то как?

И ценник мы, на пару с Альбиной Константиновной поразмыслив, поставили ещё ниже, чем изначально предполагали — двадцать тысяч всего. Да, у людей всё ещё было сильно плохо с деньгами, но двадцатка — это ж условно шесть булок хлеба. Даже килограмм колбасы не купишь!

В общем, не знаю, из-за наших хитровыдуманных телодвижений или просто народ созрел, но записалось ко мне только на рисование двадцать человек, причём, четырёх разных возрастов, начиная с трёхлетних карапузов, что приводило меня в некоторый ужас. Но мы же сильные и смелые, да?

Тестопластика порадовала ещё сильнее, даже цифры называть вам не буду, боюсь сглазить, если честно… детёныши, с каждого занятия гордо несущие какую-то самостоятельно вылепленную поделочку, почему-то производили на всех прямо-таки магнетическое впечатление. Я озадачена была страшно. С рисованием ничего такого не наблюдалось — там как раз-таки оправдался наш умеренный прогноз. А на лепку народ попёр валом! Дескать: да пусть дитё занимается, и недорого, и с пользой. Я когда списки подбила, офигела просто. Пришлось их делить, часть ставить в утреннее время — благо, никто по этому поводу претензий нам не предъявлял.

Подсчётом долгов и сбором денег должна была заниматься новая кассирша, деловая баба со строгим лицом. Моим долгом было вовремя ей ведомости с плюсиками посещений сдавать, а дальше уж всё она сама.

Про старую, о которой всё-таки просочились слухи про связи с бандитами и её наводчицкой деятельности, никто старался не вспоминать.