Рубаи. Полное собрание - Омар Хайям

Двухлетний хмель найдя, влюбленный сумасбродит.

Но вот неясно: Друг кому из этих рад?

Всяк заблуждается, кто свой ответ приводит.

1240

Любовно вылепит и духом наделит…

Но вскоре талисман разбит и позабыт.

И хоть бы кто спросил у труженика Рока:

«Зачем-то созданный — за что же вдруг разбит?»

1241

Во власти Вышнего, Его игрушки — мы.

Конечно, Он — богач, а побирушки — мы.

Из дверцы — по Дворцу (и что за лицедейство?),

Толкаясь и спеша, мчим друг за дружкой мы.

1242

Саки! Познание — священное вино,

Не знавших знания лишать его грешно,

Незнающий живет и трудится бесцельно.

Познание как цель живущим суждено.

1243

Такому снадобью для стольких мудрецов —

Доколь вину страдать во мраке погребков?

До тех неужто пор (вот было бы обидно),

Когда ему краснеть на пиршестве глупцов?!

1244

Я нарыдался всласть. Неси мне чашу, кравчий.

Уж мир насторожил ловушку нашу, кравчий…

Подай вина! Хотя б остаток дней — нельзя

Пускать нам на ветер. Неси же чашу, кравчий!

1245

Саки с наполненным сосудом лучезарным,

Неоценимый миг дарует Государь нам.

Будь весел! Нам простит проступок Тот, Кто дал

Вино святое всем созданьям благодарным.

1246

Ты не стесняешься. «Хочу!» — и весь твой сказ.

И что тебе Его запрет или приказ…

Ну ладно, допущу: весь мир возьмешь ты в руки.

Что дальше? Выпустишь, как и любой из нас?

1247

Те, кто духовный мир как тайну берегут,

На вид бездельники. Но уж таков их труд.

Без горестей Любви жилось бы горько тут —

Дорогами Любви всю жизнь они идут.

1248

Уединение кто полюбить не сможет,

Тот тяжкой будничной тоскою занеможет.

Несвязанная мысль восторгом нас дарит,

Земные привязи людское горе множат.

1249

О сердце! Позабудь, что нам про хмель напели:

Для веры, для ума урон — да неужели?

Ты душу усладишь, испив вина в саду,

Где розе соловей поет свои газели.

1250

О сердце! Радости не стало? Веселись!

Вогнали знанья в грех? Невеждой объявись.

А хочешь избежать обиды от злодея —

Как пери, от людей скрывайся и таись.

1251

О сердце! Что за страх, откуда слезный взор?

С чего глядеть на смерть, как тополь — на топор?

Святая простота, гулена, будь же весел!

Там — отряхнешь с себя земных забот позор.

1252

Пускай ты — Арасту, премудростью обильный,

Великий цезарь ты иль богдыхан всесильный, —

Вином в стекле витом укрась к могиле путь.

Заявишь: «Я — Бахрам!» — послышится: «… Могильный».

Это почти наверняка не Хайям

1253

Художник удалял шершавости литья,

Из Хаоса вязал структуру Бытия,

Слова слагал из букв, частиц и междометий…

Частицы стали — мной, частицей мира — я.

1254

О, в грозных небесах шагов победный гром,

О, взвившийся халат, поднявший ветр кругом!..

Потом — от властного прикосновенья пальца

Горит клеймо луны на полотне ночном.

1255

Ни мудростью Твое величье не объять,

Ни разумом Твое бессмертье не понять.

В познании Тебя никто не преуспел бы —

Сколь от Тебя далек, успеть бы распознать!..

1256