Слепое пятно - hey jenn

Холодный свет луны освещает его жуткое, нездоровое лицо. Бешеные, широко открытые глаза и животная, пугающая ухмылка. В одной руке он держит скотч, в другой — широкий кожаный ремень. Сердце готово выскочить из груди, потому что я понимаю, что будет дальше.

Пытаюсь завизжать в мольбе о помощи, но тщетно — ком в горле перекрывает дыхательные пути, позволяя мне только невнятно прохрипеть. Стараюсь незаметно залезть в карман и сбросить звонок хоть кому-нибудь, но Брайан делает резкий шаг вперед, отчего я замираю в испуге.

— Плохая идея, — он грубо садится сверху, подминая мои ладони под крепкие, накаченные бедра. В сердце таится надежда, что у меня ещё есть шанс набрать кого-то, но его только забавляет маленький огонек веры в глазах.

Брайан облокачивается коленом в сгиб локтя, вызывая резкую боль в теле. От неё я прихожу в себя и, что есть сил, вскрикиваю. Но горячая ладонь быстро закрывает рот, больно сжимая щеки с челюстью. Я пытаюсь скинуть его, дерусь ногами, трясусь, кричу в прижатую к губам руку, стараюсь укусить его тонкую кожу, но он только шире улыбается.

— Если бы ты знала, — шепчет, немного пошатываясь от моих истеричных ударов коленями в его лопатки, — сколько удовольствия сейчас доставляешь. Всегда бы так.

Он медленно поднимается, удерживая меня за разные части тела — таким образом не дает сбежать. Одну ладонь удерживает на рту, лишая меня возможности кричать. Вторую грубо запускает в волосы и поднимает за собой. Резко разворачивает спиной к груди, точно заложницу, и обвивает хрупкую шею плечом. Мне тяжело дышать. Его руки выступают вместо тисков, невыносимо сдавливая горло. Закашливаюсь ему в ладонь и в ужасе осознаю, что теперь он затыкает мой нос пальцами.

— Смотри, — горячо шепчет на ухо, — как легко можно задушить в такой позе.

Он напрягает мышцы рук, сдавливая шею до онемения. До боли зажимает нос и не убирает ладонь ото рта. Теперь я не могу сделать даже подобие вдоха. Чувствую себя рыбой, вылетевшей на берег во время шторма: вокруг сплошная угроза, а у меня почти нет шансов на спасение. Качаюсь на месте, пытаюсь вырваться, но быстро понимаю, что таким образом только сверну себе шею.

Топаю ногами по паркету, но он лишь меняет положение, подводя меня к кухонной плитке: но я не сдаюсь, бью по ней ступнями, несмотря на ужасную боль в суставах и пальцах. Задыхаюсь, царапаю его руки, изо всех сил скручиваю кожу, стараюсь как-то ущипнуть, но от страха пальцы перестают слушаться. Даже не могу сжать кулак. Паника только нарастает, а щеки горят от слёз.

«Он не убьёт меня, не может. Слишком себя любит, не станет гнить в тюрьме. А если выставит себя жертвой? Оплатит лучшую защиту, сможет прикинуться невиновным? Он проник сюда в моё отсутствие. Значит, уже давно всё спланировал».

Ноги немеют, и я больше не могу драться или сопротивляться. Мне катастрофически не хватает воздуха. Рыдания заставляют биться в конвульсиях, но всей этой боли нет выхода наружу. Опускаю руки. Больше нет сил сражаться. Я не хочу умирать. Пытаюсь не потерять сознание, но от нехватки воздуха нет спасения. Темнеет в глазах, я чувствую, как теряю почву под ногами и куда-то проваливаюсь.

Среда. Ночь.

Жадно глотаю воздух носом, приходя в себя от дикой боли в сердце. Быстрые удары сковывают грудь. Не понимаю, что происходит и где я нахожусь. Могу шевелить руками. Несколько испуганных движений и меня парализует жуткое осознание: я сижу в ванной, полной льда. В комнате нет ни малейшего просвета: ничего не вижу, вокруг кромешная темнота.

Пытаюсь вскочить, но поскальзываюсь на месте. Что-то мешает, ноги связаны. Адский холод оставляет ожоги на теле. Нестерпимо больно. Пытаюсь позвать на помощь, но рот закрыт — через него не проходит даже вдох. Хочу понять, что с ним.