Слепое пятно - hey jenn

Кажется, что слышу стук своего сердца в висках. В теле пусто, на сердце разрастается бездонная дыра. Своеобразный эскапизм прерывает боль в позвоночнике: теперь я валяюсь на полу. Брайан бросил меня на ковер в гостиной, словно неживую игрушку, простой предмет. Дрожу, тянусь пальцами ко рту и вижу, что на них рассечена кожа. Он видит мой испуганный взгляд и улыбается. Подмигивает так же, как в нашу первую совместную экспедицию: в тот день, когда я считала его нормальным.

— Кожа буйвола творит чудеса, — он приподнимает ремень в свете луны и издевательски покачивает его надо мной. Липкий страх растекается по телу с новой силой. Ощущаю жгучую боль в кровящих пальцах.

Брайан снова играется, делая резкий шаг вперед. Я испуганно съеживаюсь и, как речной малёк, подскакиваю на полу. Он тихо смеется. Урод доволен собой: слегка взъерошивает волосы и занимает удобное место на моих коленях. Мне неприятно, тяжело и больно, но это хотя бы греет часть ног.

— Не знаю, что с тобой делать, — грубо проводит большим пальцем по губам под скотчем, — доверять нельзя, раз осмелилась развязать язык. Я-то думал, что научил тебя молчать.

В глазах Брайана сверкает что-то злое. Он тянется к карману джинс и неторопливо вытягивает какой-то прямоугольный предмет. Мне страшно. О'Нил растягивает свое удовольствие, молча наблюдая за моей реакцией. Осторожно, едва заметно, шевелю пальцами. Пока он неотрывно смотрит за испугом моих глаз, я могу вернуть себе контроль. Концентрируюсь на теле, снова проверяю их состояние.

«Могу согнуть безымянный палец и мизинец. Значит, ещё не всё потеряно».

Тихий стук по картонной коробке. Брайан закусывает нижнюю губу, стараясь скрыть предвкушающую ухмылку. Живот крутит от боли воспоминаний. Я знаю, что он сейчас сделает. О'Нил поджигает вишневую сигарету, медленно вдыхает никотин. Приближается ближе и выдыхает всё в лицо. Глаза горят, непроизвольно наполняются слезами.

— Ведь ты просто могла любить меня и не строить обиженную из-за танцев с Клэр, — новая затяжка, тихий вдох и небольшая пауза, — трезво оценивать себя и свой внешний вид, не пытаться претендовать на большее и не делать мозг. Мы бы хорошо проводили время вместе. Неужели даже эта ничтожная малость стала для тебя неподъемной? Всего-то молчать и не показывать свой противный характер. Радоваться, что на тебя, подобную мальчишке, серую мышь, обратили внимание. Помнишь, как мы веселились раньше?

На этом моменте он расплывается в издевательской улыбке и прижимает сигарету к груди, туша её о нежную кожу. Я неистово визжу, но скотч блокирует любое проявление звука. Пытаюсь скинуть его с себя, но тело выдает невнятные, слабые повороты. Он убирает её только тогда, когда остатки табака начинают тлеть под кожей. От боли слёзы текут градом. Про себя я умоляю его остановиться, прошу образумиться и прекратить это, согласна на любые условия, но он даже не думает дать мне возможность что-то сказать.

— Помни, что ты сама в этом виновата. Я давал тебе всё, в чем ты нуждалась: дарил необходимые надежды, чтобы ты чувствовала себя лучше, слушал твоё бесконечное жалостливое нытье, терпел кислую мину, тратил слишком много времени и денег на твой убогий внешний вид. Постоянно говорил то, что ты хотела услышать. И чем ты мне отплатила? — хлесткая пощечина оставляет на коже горящий след: она настолько сильная, что одна боль начинает отвлекать другую.

Брайан не дает мне опомниться. Чуть приподнимается, хватает за волосы и переворачивает лицом в пол. Брезгливо бьет по костлявым бокам, заставляя быстрее лечь на живот, но тело ещё не пришло в себя после шокового состояния. Садится удобнее, пододвигаясь к ягодицам. Пока у меня ещё есть возможность, поворачиваю голову, чтобы слегка облегчить затрудненное о ковер дыхание. Пытаюсь пошевелить пальцами ног — есть контакт. Тело слышит команды.