Лучше, чем навсегда - Селеста Брайар

Я хочу поцеловать ее. И судя по тому, как тяжело вздымается ее грудь, я знаю, что она хочет этого так же сильно, как и я.

Но мое самообладание, должно быть, на высоте, потому что я не целую ее. Я отстраняюсь, как только она наклоняется, и это не потому, что я хочу подразнить ее. Это потому, что я боюсь того, что произойдет, если я потеряюсь в ней.

— Я заеду за тобой завтра в семь.

ГЛАВА 11

Будущее никогда не казалось таким хорошим

Айрис

Мой пульс зашкаливает, и я потею так сильно, что чувствую, как влага просачивается в каждую пору. Если бы на мне было не платье, то в район подмышек точно остались бы пятна от пота. Мой желудок весь день бурлит, поэтому я ничего не могу есть. Я была на каблуках всего пять минут, но мои ноги уже начали болеть. Может, это была плохая идея.

После того как Хейз вывалил на меня бомбу правды ядерного размера, я немного порылась в информации о нем. Его взяли в «Жнецы», когда он был выпускником колледжа, и, согласно некоторым фан-сайтам, он играет в хоккей с восьми лет, у него аллергия на моллюсков, а его день рождения — двенадцатого ноября.

Также я наткнулась на несколько… интересных заголовков. Заголовки о личной жизни Хейза. Я знаю, что мы не вместе, и что бы это ни было, оно может и не перерасти ни во что. Но я не могу не думать обо всех красивых женщинах, которые постоянно находятся рядом с ним.

Я бросаю взгляд на свой телефон, чтобы проверить время, и как только цифра «шесть» превращается в «семь», раздается стук в мою дверь. Пунктуальный. Он пунктуален. Это привлекательное качество.

Регулируя дыхание, как это делают беременные женщины во время схваток, я разглаживаю несуществующие складки на платье. На мне облегающее красное платье, застегивающееся посередине на молнию и облегающее каждый маленький бугорок и изгиб. Вырез греховно низок, что позволяет моей груди упираться в ткань. Мои волосы собраны в элегантный пучок, маленькие локоны вьются по всей длине, а в пряди я вплела несколько заколок с драгоценными камнями. Мне понадобилось три урока на YouTube и целый баллончик лака для волос, чтобы уложить волосы.

Подавив бушующий внутри нервный поток, я нерешительно открываю дверь, и мои глаза становятся широкими, как блюдца, при виде Хейза в костюме. Костюме.

Я знаю, что уже видела его полуголым, но не думаю, что когда-нибудь устану смотреть на его тело. У Хейза один из тех торсов, которые сужаются к тонкой талии и бедрам, которые, вероятно, могли бы раздавить арбуз без особых усилий. Его темно-русые волосы убраны назад, лицо чисто выбрито, и от него пахнет дурманящим одеколоном, который посылает потоки удовольствия между моих ног.

Хейз бросает на меня взгляд, и его щеки загораются таким румянцем, что могли бы дать фору Аризоне.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорит он, и в уголке его губ появляется ямочка. В его руках что-то шуршит, и тогда я замечаю букет цветов, который он мне принес.

Ни один парень никогда не дарил мне цветы. Уайлдер точно никогда не дарил, даже на нашу годовщину или в День святого Валентина.

— Ты принес мне цветы? — Я задыхаюсь, принимая их от него и делая глубокие вдохи. Он выбрал розовую, фиолетовую и белую цветовую палитру. Похоже, что среди них есть гвоздики, сирень и розы. Они потрясающие, и от этого жеста у меня в животе запорхали бабочки.

— Тебе нравится? Я не знал, какие цветы тебе нравятся, и не хотел спрашивать, потому что это испортило бы сюрприз.

Я жутко краснею.

— Они идеальны. — Я машу ему рукой, приглашая войти, и направляюсь на кухню в поисках вазы, чтобы поставить их в нее.

Дружелюбное мяуканье раздается из массы меха, обвивающей его ноги, и он приседает, почесывая Кранча за ухом.

— Должно быть, ты ей очень нравишься. Обычно она ни с кем так не общается, — говорю я ему, беря вазу с верхней полки шкафа. Хорошо, что на мне каблуки, иначе я бы опозорилась, встав на цыпочки.