Бог Ярости - Рина Кент

Любой, кто доверит мне свои секреты, — дурак. Брэн — гребаный дурак. Но он верит в мое благоразумие, поэтому я не могу просто афишировать все эти неортодоксальные отношения.

Хотя он бы сошел с ума, если бы я назвал это отношениями.

Это случайный роман.

В лучшем случае сделка, в худшем — сексуальный контракт.

Иногда это похоже на отношения. Особенно после пожара. Он стал приходить в пентхаус чаще, чем обычно, а когда не может, присылает мне сообщения типа:

Брэн:Моя кузина и братья тащат меня на вечеринку. Если я уйду, это будет подозрительно. Мне очень жаль. Увидимся завтра утром?

Брэн:Девочки пригласили меня к себе домой, и на этот раз я не могу придумать отговорку. Глин спрашивает, все ли со мной в порядке, потому что она все больше беспокоится, а я не хочу взваливать на нее это бремя. Мне очень жаль. Мы сможем увидеться утром?

Да, в первый раз, когда он не пришел в пентхаус, я проигнорировал его следующим утром, но не мог продолжать это делать, когда он извинялся и практически умолял меня встретиться с ним для наших пробежек.

Он такой чертовски очаровательный. Хотя я не стал бы говорить ему об этом вслух, иначе это его напугало бы. Он начинает нервничать, когда я обращаюсь с ним нежно вне секса.

Как будто его пугает перспектива того, что мы станем ближе, или что-то в этом роде. И при этом именно он ходит за продуктами и готовит для меня.

Я не помню, как называются все эти причудливые блюда, и уверен, что ем их не так, как надо, учитывая, как он качает головой в знак неодобрения, но вкус у них потрясающий. В этом и заключается весь смысл еды, если хотите знать мое мнение.

Каждый вечер он остается все дольше, как будто ему все труднее уходить. Он придумывает отговорки про уборку и готовку или про то, что хочет досмотреть тайну убийства, но я знаю, что это потому, что он любит меня и хочет быть со мной еще больше.

Ладно, не совсем любит. Но я ему очень нравлюсь.

Я ловлю его на том, что он улыбается моим выходкам, и теперь он делает это чаще. Улыбается, я имею в виду.

Он также больше терпит мой флирт и своевременно отвечает на мои сообщения. Мне кажется, теперь ему даже нравятся грязные переписки. Он также стал фанатом фотографий моего члена, хотя часто просит меня прекратить их отправлять.

Иногда я вижу, что он смотрит на меня с таким загадочным выражением лица, когда я смотрю его скучные фильмы.

В других случаях он смотрит на меня так, будто я инопланетянин, что обычно является сигналом к тому, что он собирается уйти. Иной раз он запирается в ванной более чем на полчаса и выходит оттуда в смятении, его истинное выражение лица скрыто за тревожным контролем, которым он так хорошо владеет.

Не помогает и то, что всякий раз, когда я спрашиваю его, все ли в порядке, он лжет сквозь зубы с фальшивой улыбкой и произносит слово, которое я ненавижу больше всего на свете. В порядке.

Он не в порядке, но я не знаю, как заставить его говорить. Если, конечно, я должен это делать, когда у нас нет отношений.

Брэн — крепость. Сколько бы я ни стучал по поверхности, она никогда не трескается. Он всегда, без сомнения, ускользает за стальные стены и закрывается от меня.

Похлопывание по плечу возвращает меня в настоящее, и я вижу, что на меня смотрит мой кузен.

— Ты думаешь о них? О мужчине? О женщине? О них обоих?

— Отвали, Килл.

— Честно говоря, я не могу представить тебя в отношениях.

— Почему, блять, нет? — огрызаюсь я.

Он делает паузу, приподнимая бровь.

— Ты слишком непостоянен. Кроме того, ты сказал, что тебе не нужен партнер. Никогда. Поскольку ты свободная душа и не хочешь быть привязанным к кому-то.

Верно. Я так и сказал.

Блять. Я совсем забыл, что не так и давно думал именно так. Что такого в Брэне, что заставляет меня хотеть привязать его к себе?

Это завоевание, верно?