Пламенная роза Тюдоров - Бренди Пурди

Я посмотрела на свое отражение в зеркале и наградила ее холодным, пристальным взглядом.

– Я ведь не слепая, Летиция, да и ты никогда не была искусной в притворстве. Я же вижу, что ты, едва сдерживая смех, ищешь предлог остаться. Так что избавь меня от жалкого притворства, выкладывай!

– Леди Дадли! – Она наконец расхохоталась. – Ну разве не посмешище? Вот так сцену она устроила! Я за всю жизнь не видела более жалкой и убогой женщины! Как она только не разрыдалась! У нее ведь все время дрожали губы и подбородок и голос срывался! А как неловко она двигалась в этой своей нижней атласной юбке! Да она понятия не имеет, как должна вести себя леди! Говорила со мной так, будто я – королева, а она – служанка из черни. Так переживала, чтобы никого не обидеть! Неудивительно, что лорд Роберт прячет ее в деревне. У него есть все основания стыдиться столь неискушенной женушки. Я смотрела на нее и гадала, что заставило его жениться на этой простушке. Мы все дивились, отчего он не знакомит ее ни с кем, решили, что у нее попросту нет друзей, и теперь я понимаю почему!

– У нее есть один друг, – задумчиво произнесла я, обращаясь скорее к себе, чем к Летиции, – просто она об этом не знает.

Согнувшаяся пополам от смеха Летиция не расслышала моих слов и попросила повторить, но я решила, что лучше приберегу эту мысль для себя, и пожурила фрейлину:

– Лучше подумай о том, какое ты произвела впечатление на леди Дадли. Какого она теперь мнения о моих фрейлинах? Бедная женщина наверняка решила, что я держу подле себя лишь невоспитанных сплетниц, которые разукрашивают себе лица дорогими белилами, румянами и помадой и вызывающе одеваются, гордячек, кичащихся своим превосходством и разгуливающих в туго затянутых корсетах, похожие на надутых гусынь. Ты оскорбляешь и презираешь ее только лишь потому, что она – другая, слишком робкая, чувствительная и застенчивая. Вот как я бы подумала о тебе, окажись я на месте леди Дадли! Мне обидно и стыдно, что вы не выказали ей радушия. Впрочем, способны ли вы на это? Она сбежала от вас, словно на охоте испуганный зайчишка, спасающийся от стаи лающих гончих!

В глазах Летиции вспыхнуло недовольство, и она, разъяренная, бросилась ко мне, словно дикая кошка, вздумавшая показать свои длинные коготки.

– Это не от меня она сбежала! А от того, что увидела своего мужа и вас…

Я схватила тяжелую резную расческу с позолотой и изо всей силы стукнула ею по столу.

– Уж не думаешь ли ты, что наше родство позволяет тебе обращаться к правящей королеве с таким неуважением и говорить все, что тебе заблагорассудится? Кузина Летиция, твоя молодость и красота отнюдь не оправдывают подобное поведение. Не забывай о другой нашей общей кузине, Кэтрин Говард! А теперь прочь из моих покоев!

– Как скажете, ваше величество, – с притворной вежливостью сказала Летиция, расправила юбки и присела в подчеркнуто почтительном реверансе; при этом ее грудь едва не вывалилась из глубокого выреза ее вульгарного розового корсажа. Затем она оскорбленно сверкнула глазами, натянуто улыбнулась и покинула мои покои с высоко поднятой головой и достоинством истинной королевы.

Я швырнула ей вслед расческу и снова стала нервно расхаживать по спальне в предвкушении встречи с Робертом.

Прошел час, другой, и вот он наконец пришел. Только переступив через порог, он раскинул руки, желая меня обнять, и лучезарно улыбнулся.

Я поднялась с кресла и стала посредине комнаты. На моем лице так и не появилась улыбка, которую он привык видеть, входя в мою опочивальню. Я встретила его холодным, осуждающим взглядом и, как только он подошел поближе, наградила его звонкой пощечиной, стирая улыбку с его самодовольной физиономии.

– Ты лгал мне все это время, – сказала я.

Роберт изумленно уставился на меня, потирая покрасневшую от моего удара щеку.

– Ведьма, ты оцарапала меня! – воскликнул он, проводя ладонью по лицу и размазывая пальцами выступившую на смуглой коже кровь.