Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Настиг Бижан Фаруда у твердыни,

Его коня он обезножил вдруг,—

Упал Фаруд на плечи верных слуг,

И те, чтоб не попасть врагу в тенёта,

Вступили в крепость, заперли ворота.

Прислужницы пришли, явилась мать,

Чтоб сына на руках своих поднять.

Фаруда уложили на престоле:

Не станет сын царем по божьей воле!

Прислужницы и мученица-мать

Заплакали и косы стали рвать.

Фаруд прощался с жизнью дорогою,

Рыдал дворец, охваченный тоскою.

Сказал Фаруд чуть слышно: «Мне вас жаль.

Увы, понятна ваша мне печаль.

Придут иранцы, гнева не ослабят,

Жилище наше начисто разграбят.

Слуг превратят в рабов, развеют в прах

И гору эту, и дворец в горах.

Все до единого, без отговорок,

С кем сердцем связан я, кому я дорог,

Взойти на кровлю вы теперь должны,

Низринуться на землю с вышины.

Пусть не достанется никто Бижану,

А я задерживаться здесь не стану,—

Убийце моему и палачу

Свое добро оставить не хочу».

Сказал и побледнел, и улетела,

Стеная и вопя, душа из тела…

О, свод небесный, в чем твой жалкий дар?

Показываешь фокусы, фигляр!

То мечешь стрелы, то грозишь кинжалом,

То — вихрями, то — градом небывалым,

То — подлостью, а то, в тяжелый час,

Ты от опасности спасаешь нас.

Даришь престол и царскую столицу,

А то — позор, и горе, и темницу.

Свое добро беречь мы не должны.

Я обеднел, и дни мои черны.

Зачем родился я, зачем был молод,

Зачем познал сей жизни зной и холод?

Мы на земле страдаем без вины,—

Такую жизнь оплакать мы должны.

Что сердце, разум, чести голос гневный?

Постель из праха — вот итог плачевный!..

Все слуги, проклиная жребий свой,

Низверглись в бездну с крыши крепостной.

А Джарира огонь зажгла, рыдая,

Сожгла сокровища дотла, рыдая.

В конюшни, меч подняв, она вошла

И двери за собою заперла,

Коням арабским распорола чрева

И плакала, полна тоски и гнева.

Затем пришла туда, где сын лежал,

А был под платьем у нее кинжал.

Живот себе вспоров, припала к сыну,

В его объятьях обрела кончину.

Поход Туса на Туран

Тус пребывал еще три дня в Чараме.

Но трубный рев раздался над шатрами.

Он двинул рать. Литавров грянул гром.

Темно от пыли сделалось кругом.

Туранских воинов уничтожал он,

Дома, поля, сады опустошал он,

Топтал их в пограничных областях,

Над Касерудом утвердил свой стяг.

Так много войска там расположилось,

Что под шатрами вся земля сокрылась.

Пришла в столицу весть: враги идут,

Их войско там, где блещет Касеруд.

Тогда отправлен был туранским станом

Отважный муж, что звался Палашаном,

Чтоб он разведал, чьи мечи остры,

Чтоб сосчитал знамена и шатры.

…Вдали от войск иранских, от дороги

Был виден холм, высокий, но пологий.

Сидели на холме Бижан и Гив,

Делам войны беседу посвятив.

Военный стяг туранца Палашана

Они вдали увидели нежданно.

Гив, приготовясь к схватке боевой,

Взмахнул тяжеловесной булавой.