Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Сказал Сухраб: «А поведет их кто же?

Нет, это на Рустама не похоже.

Подумай сам: все вышли воевать,

А вождь Рустам уехал пировать?

Нет, не поверю я такому чуду,

Я много говорить с тобой не буду.

Рустама ты покажешь мне сейчас,

И будешь возвеличен ты у нас.

Тебя я высшей чести удостою,

Сокровищницы пред тобой раскрою.

А если тайну будешь ты скрывать,

Хитрить и предо мной бесстыдно лгать —

То будет коротка с тобой расправа.

Сам выбирай: бесчестье или слава.

И притча есть: когда мобед открыл

Хосрову тайну — так он говорил:

«Несказанная истина таится,

Как жемчуг в перламутровой темнице.

И, только долгий плен покинув свой,

Она заблещет вечной красотой».

Хаджир ему ответил: «Если сам

Захочет боя исполин Рустам,

Противоборца ищет он такого,

Что ломит палицей хребет слоновый.

Ты видел бы, каков он — Тахамтан,—

Его драконью шею, плечи, стан.

Ты видел бы, как демоны и дивы,

Бегут, когда идет Рустам счастливый.

Он палицей скалу рассыплет в прах,

Он на войска один наводит страх.

Кто ни искал с Рустамом поединка,

Растоптан был могучим, как былинка.

А пыль из-под копыт его коня,

Как туча, заслоняет солнце дня.

Ведь он владеет силой ста могучих,

Велик он, как утес, чье темя в тучах.

Когда душой он в битве разъярен,

Бегут пред ним и тигр, и лев, и слон.

Гора не устоит пред ним. Пустыня —

У ног его покорная рабыня.

От Рума по Китайский океан

Прославлен в мире воин Тахамтан.

О юный шах, я искренен с тобой,—

С Рустамом грозным ты не рвись на бой!

Хоть видел ты мужей в степях Турана,

Афрасиаба знаешь и Хумана,

Но всех туранских витязей один

Развеет в пыль забульский исполин».

И отвечал Сухраб вольнолюбивый:

«Я вижу — под звездою несчастливой

Гударз тебя отважный породил,—

Отца и братьев честь ты омрачил.

Где видел ты мужей? Где слышал топот

Коней в бою? Где взял ты ратный опыт?

Ты только о Рустаме говоришь,

Ты, как на бога, на него глядишь.

Когда я встречусь с ним на поле боя,

Вся степь вскипит, как хлябище морское.

Тебе стихия пламени страшна,

Когда спокойно плещется волна.

Но океан зелеными валами,

Затопит землю и погасит пламя.

И мрака ночи голова падет,

Лишь солнца меч пылающий блеснет».

Смолк, отвернулся от него угрюмо

И загрустил Сухраб, объятый думой.

Хаджир подумал: «Если я скажу

Всю правду и Рустама покажу

Туранцу юному с могучей выей,

Тогда он соберет войска большие

И в бой погонит своего коня—

Он навсегда затмит нам солнце дня.

Могучий телом, яростный, упрямый —

Боюсь, что уничтожит он Рустама.

Кто выстоит против него из нас?

Рустам на бой с ним выйдет в грозный час.

А ведь учил мобед нас величавый:

«Чем жить в бесславье, лучше пасть со славой».

Пусть буду я рукой его убит,

Но смерть моя Рустама сохранит.

Кто я? — восьмидесятый сын Гударза,

Я младший сын прославленного барса.

Пусть будет круг богатырей счастлив,