Охотники за алмазами - Уилбур Смит (1971)

Серджио был близко, слишком близко, чтобы Бенедикт успел повернуть к нему дробовик. Лицо капитана приобрело свирепое выражение, его намерения ясно читались в сверкавших темных глазах. Он поднял мешочек и приготовился ударить им Бенедикта по голове, но не учел отличной реакции прирожденного спортсмена, противостоявшего ему.

Когда Серджио наносил удар, Бенедикт отвел в сторону плечи и голову, подняв навстречу рукоять дробовика. Серджио приложился рукой о закаленное ореховое дерево и ахнул от боли. Пальцы его разжались, мешочек выпал и, скользнув по виску Бенедикта, покатился по палубе, остановившись в тридцати футах, возле одного из баков со сжатым воздухом.

Бенедикт отпрыгнул, подняв ружье. Теперь Серджио смотрел прямо в стволы.

– Ну ладно, ублюдок, – сказал Бенедикт. – Ты сделал выбор. Посмотрим, на что похожи твои кишки.

Серджио согнулся, прижимая ушибленную руку к животу. Бенедикт пятился туда, где у бака лежали алмазы. Лицо его горело от гнева, но он все время искоса поглядывал на мешочек.

В этот момент нос «Зимородка» поднялся на очередной волне, вода хлынула на палубу, подхватила мешочек и потащила его к желобам.

– Смотри! – крикнул Серджио. – Его смывает!

Бенедикт прыгнул, растянувшись во всю длину. Свободной рукой он дотянулся до промокшего мешочка, который уже исчезал за бортом, оставаясь в тридцати футах от Серджио и по-прежнему сжимая в руке дробовик. Капоретти не мог добраться до Ван дер Била, не получив при этом оба заряда картечи в живот.

Серджио повернулся и побежал к мостику.

Бенедикт, стоя на коленях, лихорадочно засовывал мешочек в боковой карман пиджака. Он крикнул:

– Остановись! Стой, или я стреляю!

Серджио не оглянулся, не остановился. Бенедикт наконец засунул алмазы в карман и освободил обе руки. Он поднял дробовик и прицелился, стараясь сохранить равновесие при качке.

В момент выстрела Серджио слегка споткнулся, но продолжал бежать. Добрался до трапа и стал подниматься по нему.

Бенедикт опять прицелился. Выстрел на ветру прозвучал глухо. На этот раз по крупному телу Серджио пробежала судорога боли, и он застыл на трапе.Бенедикт рылся в карманах в поисках патронов, но прежде чем он их нашел, Серджио снова начал подниматься. Бенедикт переломил ружье и сунул патроны в гнезда. Он захлопнул дробовик и поднял голову как раз в тот момент, когда Серджио исчез за штормовой дверью. Два новых выстрела лишь поцарапали краску и разбили стекло рубки.

* * *

– Кретин! – сказал Крамер в рубке «Дикого гуся». – Он спятил. – Хьюго услышал взрыв и увидел стрельбу. – Пятнадцать лет и так много, а уж веревка мне ни к чему.

Он повернул руль, и «Дикий гусь» направился к «Зимородку». Глядя в залитый водой иллюминатор, Хьюго видел, как Бенедикт встал и двинулся вслед за Серджио к рубке.

Хьюго схватил громкоговоритель, раскрыл иллюминатор и поднес трубу ко рту:

– Эй, ты, тупица, ты с ума сошел? Что ты творишь?

Бенедикт оглянулся на траулер, но потом перестал обращать на крики внимание и перезарядил ружье. И продолжал идти вслед за Серджио.

– Нас всех из-за тебя вздернут, ты, придурок! – крикнул Хьюго в громкоговоритель. – Оставь его. Надо убираться.

Бенедикт продолжал двигаться к мостику «Зимородка».

– Я ухожу – немедленно! Слышишь? Варись сам в своем котле. Я ухожу.

Бенедикт остановился и снова посмотрел на траулер. Он что-то крикнул и указал на мостик. Хьюго разобрал одно слово: «Алмазы».

– Ну ладно, приятель! Как знаешь! Пока! – крикнул Хьюго и открыл дроссель. Рев двигателя и ускорившееся движение винта убедили Бенедикта.

– Погодите! Подождите меня, я возвращаюсь! – Он повернул к борту и начал спускаться.

Хьюго закрыл дроссель и аккуратно подвел «Дикого гуся» к лестнице.