– Нет. – Джонни покачал головой, глядя на страшный проход. – Мы не сможем. Не пройдем.

Но Серджио уже взялся за руль, и, как ни странно, «Зимородок» откликнулся. Теперь ему помогал ветер, и корабль медленно поворачивался, казалось, задевая бортами утесы. Он нацелился в щель. И тут Джонни увидел:

– Боже, прямо впереди судно!

Крутые волны до сих пор скрывали его, но теперь его вынесло на гребень. Крошечный траулер бился в челюстях Молнии и Самоубийства.

– «Дикий гусь»! – закричал Серджио и потянулся к туманному горну, висевшему у него над головой. – Теперь позабавимся! – И он поднес к губам горн. Хриплый звук отразился от утесов, сближавшихся по обе стороны. – Убил моих парней, да? Стрелял в меня, да? Обманывал меня, да? Теперь я тебя обману, хорошо обману! – Серджио подчеркивал свои торжествующие крики звуками горна.

– Боже, нет! Не нужно! – Джонни схватил итальянца за плечо, но Серджио отбросил его руку и направил корабль прямо на траулер, застрявший в узком проходе.

– Я его предупредил. – Серджио опять протрубил в горн. – А он меня не предупреждал, когда стрелял, ублюдок!

На палубе траулера видна была группа людей. На глазах у Джонни они потащили к ближайшему борту надувной спасательный плот, толстый матрац из черной резины. Услышав туманный горн «Зимородка», они застыли, глядя на надвигающийся на них высокий стальной утес. Их лица казались в полутьме бледными пятнами.

– Серджио. Это убийство. Отверните, черт возьми, мы можем разойтись с ними. Отворачивайте! – Джонни устремился через рубку и схватился за руль.

Серджио нанес боковой удар, который пришелся Джонни по виску и отбросил его к штормовой двери.

– Кто капитан этого проклятого корабля? – На губах Серджио выступила кровь: крик что-то разорвал у него внутри.

Нос «Зимородка» нависал над траулером, как топор палача. Они теперь были настолько близко, что Джонни мог узнать людей на палубе – но только один из них привлек его внимание.

Бенедикт Ван дер Бил укрывался у поручня, цепляясь за него обеими руками. Волосы его, темные и мягкие, распластались на ветру. Глаза напоминали темные дыры на мертвенно-бледном лице, а округленные в крике губы – ярко-красное кольцо.

Траулер внезапно исчез под массивным носом «Зимородка», и сразу донесся оглушительный треск раскалывающейся обшивки. «Зимородок», не замедляя хода, прошел в щель между утесами.

Джонни нащупал запор штормовой двери и распахнул ее. Шатаясь, он прошел на крыло мостика и вцепился в поручень.

Ветер рвал его одежду, а он стоял и смотрел на обломки, которые появились за кормой «Зимородка».

Среди обломков виднелись человеческие головы; волна, поднятая «Зимородком», несла людей к утесам.

Она подхватила одного из пловцов и бросила на утес; бросила высоко, отступив и оставив тело на гладком белом граните.

Человек был жив: Джонни видел, как он цепляется за гладкий камень пальцами, стараясь уползти подальше от моря.

Это был Хьюго Крамер; даже в облаке пены ни с чем нельзя было спутать эту светловолосую голову и стройное тело.

Налетела следующая волна и еще выше подняла его на утес, он пытался уцепиться, но волна легко отбросила его.

Хьюго смыло в воду, он погрузился, а очередная волна снова подхватила его и бросила на гранит. Силой удара ему сломало ногу у колена, и ее нижняя часть повисла, как крыло ветряной мельницы.

Волна вновь оставила распростертое тело на граните, но на этот раз Хьюго не шелохнулся. Он лежал, раскинув руки, нога торчала под неестественным углом.

И тут из моря поднялась гигантская зеленая масса, в сравнении с которой прежние волны казались карликами.

Она медленно и величаво надвинулась и нависла над утесом, прежде чем обрушиться на изломанное тело Хьюго с грохотом, потрясшим основание скалы.

Когда гигантская волна отступила, Хьюго не было.