Охотники за алмазами - Уилбур Смит (1971)

– Прыгайте! – крикнул он. Бенедикт послушно прыгнул и тяжело приземлился на палубу. Дробовик вылетел у него из рук и упал в воду. Бенедикт тоскливо посмотрел ему вслед и пополз к рубке.

«Дикий гусь» уже отчалил и пошел по ветру. Когда Бенедикт вошел, Хьюго повернул к нему розовое лицо альбиноса и рявкнул:

– Что ты там делал, ублюдок? Ты мне солгал! Что это за взрыв?

– Взрыв? Не знаю. Какой взрыв?

Хьюго ладонью хлестнул его по лицу.

– Мы договорились: никаких убийств… а ты что натворил?

Бенедикт попятился в угол. Потер красные следы пальцев на щеке.

– Ты установил на «Зимородке» заряды, грязный сукин сын! Боже, страшно подумать, что ты сделал с Ленсом и девушкой.

Снаружи шторм бушевал в полную силу. Полил дождь – верный знак, что ветер скоро стихнет.

Хьюго машинально включил дворники, расчищавшие стекло рубки, продолжая обвинять Бенедикта:

– Я видел, как ты пытался убить итальянца. Боже! За что? Он один из нас! Я следующий в твоем списке?

– У него алмазы, – промямлил Бенедикт. – Я хотел отобрать их у него.

Выражение лица Хьюго изменилось. Он отвернулся от руля и посмотрел на Бенедикта.

– У тебя нет алмазов? Я не ослышался? – Голос его звучал почти болезненно.

– Закрой уши, крепче. – Джонни прижал Трейси к переборке в самом дальнем от циклона углу. – Там двадцать пять фунтов пластита – взорвется, как вулкан. Он использовал короткий фитиль – четырнадцать минут. Ждать недолго.

Джонни тесно прильнул к Трейси – хотел защитить своим телом.

Они смотрели в глаза друг другу, стиснув зубы, закрыв уши руками.

Проходили минуты, самые длинные минуты в жизни Трейси. Она не перенесла бы их, забилась бы в истерике, если бы не это большое тренированное тело, закрывавшее ее; но все равно она чувствовала нарастающий ужас.

Неожиданно ударила взрывная волна, и Трейси чуть не задохнулась. Джонни бросило на нее. Воздух надавил на барабанные перепонки, перед глазами сверкнули яркие огни, Трейси почувствовала, как стальная переборка за ней дрогнула.Потом в голове прояснилось, и, хотя в ушах звенело, она с облегчением поняла, что еще жива.

Она поискала Джонни, но его не было. Она в страхе протянула руки, потом открыла глаза. Он бежал по длинному помещению к противоположной стене; добежав, прижался к окошку.

Дым после взрыва все еще заполнял помещение, клубящийся голубоватый дым, но сквозь него Джонни смог рассмотреть последствия.

Огромный циклон был сорван со своего основания и теперь упирался в дальнюю переборку – разбитый. Достаточно было одного взгляда – и Джонни застыл в полном ужасе.

Стальная труба, подающая гравий, была перерезана точно перед соединением с верхним люком. Она торчала на шесть футов, но теперь изгибалась и раскачивалась, как будто была не из стали, а из резины.

Из нее била толстая, в восемнадцать дюймов, струя коричневой грязи и желтого гравия вместе с морской водой; она с грохотом ударяла в стену корпуса.

За несколько секунд, прошедших со взрыва, помещение циклона уже наполовину заполнилось скользкой колеблющейся похлебкой, которая билась о стены в такт движениям судна. Как чудовищная медуза, с каждой секундой набиравшая силу и вес.

Трейси добралась до Джонни, и он обнял ее за плечи. Она посмотрела через окошко, и он почувствовал, как напряглось ее тело.

В этот момент желтое чудовище добралось до окна, закрыв его полностью. Джонни почувствовал, как дрожат у него под руками стальные плиты. Они начали выгибаться, громко протестуя против страшного давления. Появилась щель, и тонкая струйка грязной воды со свистом ударила из нее, обдав Джонни ледяным холодом.

– Назад. – Джонни оттащил Трейси от выгибающейся стонущей переборки. Они двигались с трудом: палуба под их ногами наклонилась, «Зимородок» начал крениться.