Крик дьявола - Уилбур Смит (1968)

Капитан военно-морского флота ее величества Артур Джойс был человеком хороших манер и умел достойно держать себя. У него было гладкое лицо без лишних морщин, пухлый, но мужественный рот, умные проницательные глаза и подчеркивавшие его благородство слегка посеребренные сединой виски. Об истинном характере говорили лишь его брови – они пересекали лицо одной сплошной линией, густые и мохнатые как над глазами, так и на переносице. Внешне сдержанный, он обладал суровым и неукротимым нравом. Десять лет власти, сосредоточенной у него – капитана военно-морских сил Великобритании, – ничуть не смягчили его характер, а лишь научили управлять собой. С самого раннего утра – с того самого момента, когда он впервые пожал здоровенную волосатую лапищу Флинна О’Флинна, – ему приходилось сдерживаться изо всех сил, однако теперь его терпению пришел конец.

Лишенный дара речи, Флинн очутился под непосредственным ударом всей мощи негодования капитана Джойса. Басовитым стаккато Артур Джойс высказал Флинну все, что думал о его храбрости, воспитании, порядочности, пьянстве и представлениях о личной гигиене.

Флинн был ошарашен и почувствовал себя глубоко уязвленным.

– Послушайте… – начал было он.

– Нет, это вы послушайте, – оборвал Джойс. – В данный момент ничто не доставит мне большего удовольствия, чем видеть, как вы покинете этот корабль. И далее можете быть уверены в том, что подробный доклад о вашем поведении ляжет на стол моего руководства, а копии будут отправлены генерал-губернатору Мозамбика и в военное ведомство Португалии.

– Постойте! – завопил Флинн. Он совершенно не хотел покидать крейсер без джина, к тому же ясно сознавая, что нескольких строк из доклада Джойса будет вполне достаточно для того, чтобы он никогда не получил заветную медаль. Его могут даже лишить комиссионных. В самый пик этого жуткого стресса его неожиданно осенило. – Есть человек – только он один знает дельту лучше меня. Он молод, отважен, и зрение у него, как у ястреба.

Тяжело дыша, пытаясь обуздать свой гнев, Джойс сверкнул на него взглядом.

– Кто он? – коротко спросил он.

– Мой родной сын, – проникновенно ответил Флинн – на его взгляд, это должно было прозвучать лучше, чем «зять».

– Он согласится?

– Согласится, я за этим прослежу, – заверил Флинн.

59

– Это не опаснее, чем на телеге с лошадью, – шумно уверял Флинн. Придуманное сравнение так ему понравилось, что он вновь повторил его.

– Интересно, насколько безопасны телега с лошадью, окажись они в облаках? – задумчиво произнес Себастьян, продолжая смотреть в небо.

– Ты разочаровываешь меня, Басси. Большинство молодых парней ухватились бы за такую возможность обеими руками. – Флинн буквально купался в своем приподнятом настроении. Джойс снабдил его аж тремя ящиками самого что ни на есть лучшего джина «Бифитер». Он восседал на бочке с горючим в тени растущих на берегу пальм, а вокруг в расслабленных позах валялись пара десятков его бойцов. Утро было теплым и безветренным, на небе ярко светило солнце, и песок сверкал ослепительной белизной на фоне темно-зеленого океана. Слабый прибой, словно вздыхая, тихо накатывался на берег, а где-то в полумиле от него стая морских птиц беспорядочно атаковала косяк рыб, их галдеж смешивался с шумом океана.

Несмотря на то что они находились в сотне миль от дельты Рувумы, в глубине германской территории, атмосфера была праздно-расслабленной. В ожидании скорого прибытия аэроплана каждый развлекался по-своему. Исключением были лишь Себастьян с Розой – держась за руки, они сидели и смотрели в небо.

– Ты должен его найти. – Роза произнесла это тихо, но не настолько, чтобы скрыть напряжение в голосе. Последние десять дней, с тех пор как Флинн вернулся со встречи с Джойсом на борту «Ринаунса», она только и говорила что о германском крейсере. Он превратился в очередную мишень для переполнявшей ее ненависти.

– Постараюсь, – ответил Себастьян.