Королева - Салли Беделл Смит (2013)

Королева решила, что о плачевной ситуации нельзя не упомянуть в рождественском обращении. Несмотря на сугубо личный характер этой речи, сочинявшейся без опоры на рекомендации правительства, Елизавета II попросила Мартина Чартериса уведомить Хита о своем намерении сказать в заключение “несколько слов” (59) о кризисе: “Я не могу в это Рождество обойти вниманием возникшие трудности, поскольку они глубоко затрагивают народ в целом и отдельных его представителей. Все мы по-разному, хотя и совершенно искренне, переживаем возникшие проблемы и по-разному смотрим на то, как их следует решать. Давайте, однако, помнить, что общее, объединяющее нас, сейчас гораздо важнее, чем разногласия”.

На ближайшей аудиенции Хит сообщил королеве, что о кризисе упоминать не следует. Елизавета II, не испугавшись его цензуры (60) (о которой прессе не сообщили), предприняла вторую попытку. Чартерис выслал Хиту отредактированный до единственного предложения вариант, который теперь предполагалось поставить в начало выступления: “Я не могу в это Рождество обойти вниманием трудности и тяготы, которые обрушились на многих из нас, поскольку они глубоко затрагивают народ в целом и отдельных его представителей”. Однако Хит снова зарубил порыв на корню, поручив своему личному секретарю передать ее величеству, что ей придется “ввиду исключительных обстоятельств” отказаться от любых упоминаний о кризисе. Королеве пришлось подчиниться.

В новом году шахтеры опять устроили забастовку, а трехдневная рабочая неделя навевала воспоминания о суровом послевоенном времени с карточками и застоем экономики. Электричество отключали, конторы освещались свечами, служащие мерзли в пальто за письменными столами. Пока Елизавета II c Филиппом путешествовали по тихоокеанским странам Содружества, Хит неожиданно объявил выборы 28 февраля. Королева прилетела обратно из Австралии, чтобы ей мог засвидетельствовать почтение либо Хит, либо снова Гарольд Вильсон.

Лейбористы получили триста одно место, консерваторы – двести девяносто семь, либералы – четырнадцать, и двадцать три места пришлось на разношерстные мелкие партии. Ни одна из основных партий не обладала теперь достаточным перевесом, чтобы беспрепятственно проводить желаемые законы. Тем не менее, не собираясь подавать 1 марта в отставку, Хит отправился в Букингемский дворец – известить королеву о намерении попытаться сформировать коалицию с лидером либералов Джереми Торпом.

До сих пор Елизавете II не приходилось иметь дело с “подвешенным парламентом”, и она действовала с оглядкой. “Королеве оставалось только дожидаться развития событий, – писал Роберт Армстронг. – Пока мистер Хит не подаст в отставку, она все равно не могла ничего предпринять” (61). Она выжидала четыре дня, пока Хит вел переговоры, однако в конце концов, в понедельник 4 марта, он сдался. В Букингемский дворец прибыл Вильсон, в возрасте пятидесяти восьми лет избранный премьером на второй срок, и, как он вспоминал, “мы тут же возобновили непринужденное сотрудничество” (62).

Лейбористы со своим крошечным перевесом могли поставить Елизавету II в затруднительное положение, если бы Вильсон попросил ее распустить парламент, чтобы на скорую руку провести повторные выборы в надежде увеличить количество мест для своей партии. Королева была вправе отклонить подобное предложение, если считала, что это повредит стране во времена экономической нестабильности, однако ей претило прибегать к столь редко используемой конституционной прерогативе. Вильсон, впрочем, не стал настаивать. Согласно Мартину Чартерису, когда премьер-министр заговорил о немедленных перевыборах, “королева <…> дала понять, что она этой перспективы не одобряет” (63). Лейбористы подождали до октября, и тогда повторные выборы дали им хороший рабочий перевес, добавив еще три места.