Собрание сочинений, Том 2 - Де Вега Лопе Феликс Карпио (1962)

Своих удач я не таю;

Охотно расскажу мою,

Когда вы слово мне дадите,

Что и своих не утаите.

Лисандро

Извольте, слово я даю.

Отон

И я.

Валерьо

Начну повествованье,

А вы судите, сколь полно

Награждено мое страданье.

Отон

Начните же, мы ждем давно.

Валерьо

Я начинаю.

Лисандро

Ну!

Валерьо

Вниманье!.. Однажды юная вдова,

Красавица с душой тигрицы,

Каталась вечером в карете.

Светлей трех тысяч серафимов,

Она плыла на смену солнцу,

Затем что солнце заходило,

И лишь на миг ее скрывала

Затменьем легкая гардина.

Я шляпу снял, поклон отвесил;

Она в ответ весьма учтиво

Склонилась в сторону подножки

Роскошной грудью лебединой.

Тогда, решив, что не случайно

Мне оказали эту милость,

Я в эту улицу с гитарой

В полночном сумраке явился.

Я сочинил на случай глоссу;

Себе на горе сочинил я.

Я начал петь еще нежнее,

Чем пел Пирам прекрасной Фисбе.

«Водой от пламени спасите»,—

Таков, увы, был первый стих мой;

Он оказался и последним:

Уж так спасли, что бог помилуй!

Состав воды, гасившей пламя,

Диоскорида[68] затруднил бы;

Свелось к тому, что я всю ночь

Себя высмеивал и чистил.

Лисандро

Я над Валерьо торжествую.

Я участь испытал другую:

Он — жертва, я — наоборот.

Отон

Итак, Лисандро, ваш отчет!

Лисандро

Призвав любовь, я повествую.

По этой улице счастливой

И злополучной в высшей мере,

Где тысячи живых страдальцев

Наследье мертвого лелеют,

Однажды, темной ночью, воры,

Спасаясь от властей побегом,

Тащили грузный мех с вином

Весьма внушительных размеров.

Бродяги эти, на бегу

Увидев мраморные двери

Вдовы, чье сердце много жестче,

Свой мех приткнули в углубленье.

И альгуасилы и другие,

За ними гнавшиеся следом,

Не разглядели в темноте

Подкинутого кавалера.

Я, поджидавший за углом,

Едва погоня отшумела,

Сейчас же ринулся вперед

И полетел на крыльях ветра.

Приблизясь к милому порогу,

Я вижу: кто-то неизвестный,

В плаще, при шпаге, смотрит в щелку

И разговаривает с кем-то.

Я подошел к нему, надвинул

До бороды свое сомбреро

И молвил: «Слушайте, идальго!»,

За епанчу схватив злодея.

А так как он не отвечал,

Я шпагу обнажил мгновенно

И в грудь ему, что было силы,

По рукоять вонзил железо.

В мою же грудь плеснула кровь,

И я, домой придя поспешно,

При свете осмотрел камзол;

Он пахнул чем-то очень крепким.

Беру фонарь, спешу обратно,

И, возвратясь на то же место,

Я вижу озеро вина

И шкуру проткнутого меха.

Отон

Раз вы такой добились ласки,

Даю отчет не без опаски.

Валерьо

Но отчитаться вы должны.

Отон

Великий Туллий![69] Здесь нужны

Твои ораторские краски.

Впервые пели петухи

Надтреснутыми голосами

И городские с полевыми

Издалека перекликались,

Когда я возле стен вдовы

С упорством маятника начал