Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

Ни горло, ни язык у нее не распухли, а лицо, вместо того чтобы посинеть и раздуться от осиного яда, постепенно обретало естественный цвет. Значит, никакой аллергической реакции укусы не вызвали, но сами по себе причиняли боль.

— Стой здесь, я сейчас вернусь.

Эмили бросилась на кухню и принялась распахивать дверцы шкафчиков, морщась от уже знакомого запаха гнили. Она выдвигала и задвигала ящики, рылась на полках в поисках стакана или чашки, но не находила ничего годного — там были только какие-то декоративные вазочки и тарелки. Где Нина держит нормальную посуду? Наконец Эмили добралась до двери кладовки в дальней стене. Внутри она обнаружила полки с рядами сверкающих бокалов, стаканов, кружек, чашек, блюд, горшков, кастрюль, сковородок и столовых приборов — там было все, что только может пригодиться на кухне. И то, что не может, — тоже. Причем посуда выглядела новенькой, как будто только из магазина.

Наполнив стакан водой из-под крана, Эмили достала из морозилки поддон для льда и завернула пригоршню кубиков в полотенце, затем выбежала обратно в патио, дала девочке выпить воды и приложила лед к укусам. Сейчас им пригодилось бы антигистаминное средство. У Нины в ее гигантской «аптечке» оно наверняка есть…

Лишь теперь до Эмили дошло, что Аврелия сидит в одних трусах прямо на солнцепеке. Реакция была мгновенной, на уровне инстинкта — Эмили подхватила девочку под мышки и оттащила ее в тень. А потом замерла, ожидая, что сейчас произойдет нечто ужасное.

Но ничего не произошло.

Сидеть на неровных плитах было неудобно — Эмили попросила Аврелию пойти в дом и прилечь, а сама хотела отправиться на поиски Нины. (Где она, в конце концов пропадает? Ведь не могла же уйти так далеко, чтобы не услышать крики дочери?) Но Аврелия взяла ее за руку и потянула за собой. Они прошли гостиную, свернули в коридор. Эмили покорно следовала за девочкой — любопытство вновь одержало верх.

Коридор здесь был такой же светлый и с белыми стенами, как на втором этаже. По пути Эмили заглядывала в приоткрытые двери и видела помещения, вероятно служившие обеденным залом, бельевой, туалетной комнатой. Все было изысканно обставлено. Последняя комната, куда и привела ее Аврелия, оказалась игровой с гигантским телевизором. Вернее, это был не просто телевизор, а домашний кинотеатр. Экран, висевший на стене, был самым большим из тех, что Эмили доводилось видеть где-нибудь, кроме городских кинозалов. На противоположной стене полки шкафов ломились от сборников сказок, раскрасок, учебников, энциклопедий, CD и DVD. У третьей стены выстроились рядами до потолка пластиковые прозрачные контейнеры с игрушками и настольными играми. Все свободное пространство на стенах было увешано рисунками в рамках, и каждый был аккуратно подписан именем «Аврелия».

В одном углу комнаты стоял игровой вигвам, в другом — мольберт. Огромный кукольный дом красовался рядом с детской кухней, а из большой коробки торчал ворох маскарадных костюмов. Под потолком висели флажки и волшебные фонарики.

— Офигеть, — вырвалось у Эмили. — Вот это да.

Аврелия с безучастным выражением лица остановилась посреди комнаты. Затем, плюхнувшись на мягкое кресло-мешок, она указала пальцем на гигантский экран.

— Да, сейчас… э-э… Я не знаю, как это включается. — Эмили взяла из коробки платье принцессы и опустилась на колени рядом с девочкой. — Тут нет ни одной осы, даю слово, — заверила она, когда Аврелия отшатнулась.

Эмили помогла ей одеться, показала, как прижимать лед к укусам, и встала.

— Я пойду поищу твою маму, хорошо?

Аврелия схватила ее за подол — видимо, это означало «не уходи».

— О, милая, мне же нужно позвать твою маму. И потом, мне вообще нельзя здесь находиться.