Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

— Спасибо. — Нина повернулась было, чтобы уйти в дом, но остановилась. — Ах да, трубка работает только на определенном расстоянии от базового блока, так что, если ты отойдешь слишком далеко от дома, связь может прерваться.

— Понятно. Бис проблэм, — сказала Эмили, изобразив австралийский акцент, и Нина рассмеялась:

— Отлично! Скоро мы сделаем из тебя настоящую австралийку, юная шейла![27]

Эмили с радостной улыбкой принялась набирать номер родителей, шагая прочь от особняка по песчаной дорожке. Интересно, они дома? И вообще — какой сегодня день недели? В «Керенсии» легко было потерять счет времени — здесь каждый день казался праздничным. Она поднесла трубку к уху, ожидая услышать долгие гудки, но в динамике была тишина. Эмили нажала на зеленую кнопку вызова и опять послушала — ничего не изменилось. Повернув обратно к дому, она набрала номер еще раз, но телефон молчал.

Нина еще стояла у крыльца, склонившись над розовым кустом в глиняной кадке.

— Э-э… Нина…

— Что, никого нет дома? — поинтересовалась та, потрогав листочек, весь покрытый темными, похожими на плесень пятнышками.

— Нет… то есть я не знаю. По-моему, телефон не работает.

Нина выпрямилась, оторвав больной лист.

— Правда? Странно. Можно я попробую?

Эмили отдала ей телефон, и Нина приложила его к уху. Нажала на несколько кнопок и снова послушала.

— Черт возьми. — Она вздохнула. — Похоже, опять неполадки на линии. У нас такое уже случалось, но я думала, всё давно починили. Извини, дорогая. Иву придется опять этим заняться.

Эмили махнула рукой, стараясь скрыть свое разочарование:

— Да ничего страшного.

— Скажу ему прямо сегодня — может, он успеет наладить связь перед отъездом. — Нина протянула девушке лист, оторванный с розового куста. — А пока не могла бы ты опрыскать эти розы фунгицидом и оторвать все больные листочки? Те, которые в черных пятнах. Не хватало только, чтобы у нас тут грибок распространился.

Эмили кивнула, а заворачивая за угол дома и направляясь к сараю с садовым инвентарем, она не могла отделаться от мысли: если на телефонной линии неполадки, как тогда Нина связалась с Ивом, чтобы позвать его тушить пожар?

Судороги. Инфекция. Кома.

Это всего лишь слова. Звуковые волны. Они не могут ранить меня физически. Само их существование мимолетно. Так как же тогда им удалось проткнуть мое сердце насквозь с такой свирепой жестокостью?

— Причина неясна, — говорит врач — молодая, белокурая, неуместно хорошенькая девушка. — Мы проводим анализы.

Рядом со мной кивает муж, положив подбородок на сцепленные пальцы.

— Припадок похож на эпилептический, — продолжает врач. — Мы дали ей антибиотик и обезболивающее, чтобы остановить судороги, но теперь нужно рассмотреть все варианты. Возможно, это что-то связанное с кардиологией, неврологией или патологией внутричерепного развития. Но, конечно, наиболее вероятное объяснение — менингит.

У меня сжимается сердце. Мне хочется влепить ей пощечину — девица либо врет, либо тупая, как пробка, потому что ясно же — это сущая глупость.

— Менингит? — повторяю я. — Нет, невозможно. Мы сделали ей все необходимые прививки.

— Я в этом не сомневаюсь. В девяти случаях из десяти вакцины обеспечивают полную защиту.

В девяти из десяти… Я перестаю что-либо понимать.

— Но я слежу за ее гигиеной и вообще глаз с нее не спускаю.

— Ну разумеется, — говорит врач. — Однако вызывающие менингит бактерии довольно широко распространены. Многие люди являются их носителями, даже не подозревая об этом, — бактерии остаются у них в слизистой носоглотки, не вызывая заболевания. Беда в том, что иммунная система детей чрезвычайно уязвима. Аврелия не простужалась в последнее время? Возможно, были симптомы, похожие на грипп?

Насморк. Сопли, чихание, температура. Голова моей девочки лежала у меня на коленях. Мы непрерывно смотрели «Свинку Пеппу» и «Волшебный сад»[28].