Право крови - Ричард Кнаак (2006)

Смерти он, памятуя о том, что нужен Малику живым, не боялся, однако в остальных отношениях его самочувствие верховного жреца более не заботило. Измочаленного, окровавленного, едва дышащего обрубка, очевидно, будет вполне довольно, чтобы порадовать его господина, загадочного и явно не отличающегося состраданием Примаса.

Тем временем ненасытные присоски птицеголового уже порядком изнурили его. Ульдиссиана охватил страх: что станется с остальными, если он проиграет бой? Особенно ярко вспыхнул в памяти доверчивый взгляд Лилии… Несомненно, их всех истребят, если уже не истребили. Ульдиссиан ведь понятия не имел, хватает ли его защиты хоть кому-то из троих спутников, и, кстати сказать, что случилось с Ахилием, который ушел охотиться, да так и не вернулся. Вдруг лучник погиб первым, убитый мироблюстителями еще в лесу…

Онемение, охватившее ступни, мало-помалу ползло дальше, кверху, и винить в этом – Ульдиссиан знал – следовало не птицеголового. Выходит, за него принялись оба демона, а если так, ему наверняка конец.

– Л-лилия, – промычал он. – Л-ли…

Внезапно все тело его содрогнулось, но вовсе не из-за того, что творили с ним чудовищные враги. Сын Диомеда почувствовал колоссальный, невиданный прилив сил. Миг – и он не только будто родился заново, но стал много могущественнее, чем когда-либо прежде. Какой же ничтожной казалась теперь объединенная мощь обеих тварей! При одной мысли о том, что он так опасался потерпеть поражение от им подобных, Ульдиссиана охватил безудержный смех.

Взбодрившийся, Ульдиссиан еще крепче сомкнул пальцы на клюве первого демона. Однако на сей раз он намеревался не просто отвести клюв в сторону.

Стоило ему разок поднажать, клюв чудовища треснул. Демон, забулькав горлом, принялся вырываться. Темно-зеленый гной, брызнувший из трещин, обдал Ульдиссиана с головы до ног, но жжение, причиняемое каждой из тошнотворных брызг, затмил собою азарт, неодолимое желание испытать, на что он еще способен. Новая сила бурлила в нем, точно река, вышедшая из берегов, питала его непрестанно. Казалось, тело растет, прибавляет в величине. В сравнении с врагами он стал исполином, титаном.

Да что там «титаном» – богом…

* * *

Уже не впервые почуяв неладное, Малик озабоченно сдвинул брови. Вначале, едва демоны материализовались, деревенщина нанес удар практически моментально. Столь легкая победа Ульдиссиана над пирио, обладателем бритвенно-острых шипов, самым грозным из слуг, предоставленных ему в услужение господином, ошеломила верховного жреца куда сильнее, чем могло показаться со стороны. Все завершилось настолько быстро, что Малик даже не почувствовал всколыхнувшейся в крестьянине мощи.

Но два оставшихся демона взялись за дело согласно его желаниям и, судя по всему, были вполне готовы живо разделаться с жертвой. Дабы они наверняка не увлеклись – обычно демоны к этому склонны – и не погубили Ульдиссиана, Малик пустил в дело всю остроту чувств, следил за каждым их движением. Говоря откровенно, верховный жрец участвовал в этой схватке, как будто бился с крестьянином собственноручно… и потому тоже заметил нежданный, невероятной мощи ток силы, струящийся сквозь того, кто мгновение ока назад выглядел всего-навсего жалким, беспомощным фигляром.

Заметил… и не сумел постичь, как это могло произойти. Казалось, Ульдиссиан черпает силы откуда-то со стороны.

Не без труда оторвавшись от схватки, Малик обвел взглядом троих остальных. Серентию, едва ощущавшую силу, растущую в ней, священнослужитель исключил сразу же, как и юного олуха, с озадаченным видом стоявшего рядом с девицей и, надо думать, доводившегося Ульдиссиану братом. Да, в этом братце чувствовалась некая странность, однако источником силы был явно не он.

И тогда верховный жрец перевел взгляд на единственную оставшуюся особу – ту самую, что поначалу заинтересовала его менее всех других. К ней Малик присмотрелся особенно пристально, взглянул так, как мог взглянуть лишь жрец вроде него.