Циклоп - Клайв Касслер (1986)

Сейчас майор не видел источника опасности, но в голове звенел тревожный колокол. Два выстрела не были похожи на беспорядочную стрельбу. Ему показалось, что пули попали именно туда, куда и хотели стрелки. Может быть, предупреждение? Нет, это должно быть что–то другое, размышлял Левченко. Возможно, какой–то сигнал?

Сковывающий движения скафандр и шлем раздражали его. Больше всего ему хотелось снова надеть удобное и привычное боевое снаряжение, хоть он и понимал, что обычная военная форма не убережет тело от высоких температур и космического излучения. Минимум четыре раза в его горле застревала желчь, и он давился ею, пока, наконец, не удавалось ее сглотнуть.

«Положение — хуже не придумаешь», — сердито подумал майор. Такой расклад ему категорически не нравился. На равнинной местности без каких–либо укрытий его бойцы представляли собой легкие цели. Он не знал, какое еще оружие, кроме ракетной установки, могло быть у американцев. Эти выстрелы были сделаны из стрелкового оружия малого калибра. Единственным, что утешало Левченко, была мысль, что колонисты, скорее всего, стреляли из винтовки или даже из пистолета. Если бы у американцев были автоматы, они бы расстреляли советских солдат еще до того, как те прошли последние сто метров. Но вот пусковая ракетная установка… Почему они до сих пор ею не воспользовались? Чего ждут?

И больше всего мужчину беспокоило полное отсутствие каких-либо передвижений со стороны колонистов. Теплицы, техника и маленькие лабораторные модули у входа в пещеру казались безлюдными.

— Не стрелять, если не видите врага, пока мы не доберемся до укрытия, — приказал Левченко. — Потом перегруппируемся и штурмом возьмем высоту изнутри.

Майор выждал, пока каждый из четырех бойцов подтвердил готовность, затем жестом приказал выполнять приказ.

Младший сержант Михаил Ющук находился в тридцати метрах и справа позади всех. Он встал и, пригнувшись, побежал вперед. Но, сделав всего несколько шагов, мужчина почувствовал, как почку прожгло, словно огнем. Внезапная вспышка боли тут же повторилась. Он протянул руку под ранец жизнеобеспечения и схватился за поясницу. Перед глазами все поплыло, дыхание стало прерывистым, когда из скафандра начал выходить воздух. Ющук опустился на колени и молча уставился на руку. Перчатка окрасилась кровью, которая тут же, дымясь, сворачивалась под обжигающими солнечными лучами.

Сержант попытался предупредить Левченко, но не смог произнести ни слова. Он рухнул в серую пыль, успев смутно разглядеть человеческую фигуру в необычном скафандре, стоящую над ним с ножом в руке. Затем мир для него погрузился в вечный мрак.

С высоты тайного наблюдательного пункта Штейнмецу было отлично видно, как погиб русский. Он произнес несколько коротких команд в передатчик шлема:

— Так, Доусон, твоя цель в десяти футах слева и восьми футах впереди от тебя. Галлахер, твой человек в двадцати футах справа от тебя, движется вперед. Внимание, приготовиться, он движется прямо к Доусону. Так, убейте его.

Двое американцев приблизились к одному из космонавтов, который немного отстал от своих товарищей, и атаковали его.

— Двое мертвы, осталось трое, — пробормотал руководитель колонии себе под нос.

— Один у меня на прицеле, — сказал Ши. — Но я не уверен, что попаду, если он не остановится хоть на секунду.

— Выстрели еще раз, только ближе к ним, чтобы они снова попадали на землю. Затем не своди с него прицела. Если он заметит наших парней, то убьет их, они даже не успеют подступиться. Как только он повернет голову, прикончи его.

Тот молча прицелился из «М-14» и выстрелил. На этот раз пуля взрыхлила лунную пыль в трех футах перед ногами ведущего солдата.

— Купер! Снайдер! — рявкнул Штейнмец. — Ваш человек растянулся на земле в двадцати футах впереди и слева от вас. Убейте его, сейчас же!

Он замолчал, высматривая второго оставшегося русского солдата.

— Рассел, Перри, то же самое, в тридцати футах впереди. Скорее!